Книга судьбы: ежедневные медитации с Конфуцием

1. Яо сказал: «О Шунь! Небом установ—ленное преемство царственной власти ос—тановилось на тебе. В управлении следует неуклонно держаться середины (т. е. спра—ведливости). Если китайский народ в преде—лах четырех морей обеднеет, то и благопо—лучие государя прекратится навеки». С та—ким же наказом обратился к Юю и сам Шунь, уступая ему престол.

Тан (Чэн-тан), обращаясь к Верховному Владыке, сказал: «Я, недостойный сын твой Ли, осмеливаюсь принести тебе в жертву черного быка и осмеливаюсь заявить тебе, Верховный Владыка, что император Цзе был виноват, и я не смел простить его, а достойные слуги твои мною не сокрыты под спудом. Его (императора) преступления и их (твоих слуг) добродетели зримы тебе, Владыка. В твоем сердце я был избран. Если я лично согрешу, то пусть это не будет вме—нено в вину моим подданным; если же они согрешат, то вина не должна пасть на меня».

Чжоуский У-ван раздал большие награ—ды, добрые люди обогатились. Он говорил:

«У Чжоу-синя хотя и были ближайшие родственники, но они не стоили моих добро—детельных (гуманных) людей. Грехи моего народа лежат на мне одном».

Он (У-ван) обратил тщательное внима—ние на меры и весы, уяснил законы, восста—новил упраздненные чины, и государственное правление пошло! Он восстановил угас—шие государства, возобновил прервавшиеся поколения, вызвал к деятельности отшель—ников, и народ искренне покорился ему. Осо—бенное внимание его было обращено на на—родное пропитание, на траур и на жертво—приношения.

Если государь великодушен, то он приоб—ретет расположение народа; если он разу—мен, то совершит подвиги, и если будет справедлив, то будут довольны им.