Книга Судей. Поэтическое прочтение

Как мозги запудрить массам,

Одурачить паству как,

Налагая свои пассы,

Нам представили прекрасно

Кашпировский и Чумак.

В наших душах тайный привод

Где-то есть. Его конец

Кто-то дёргает игриво…

До чего же прозорливым

Был писавший Книгу жрец).

Всю носителей плеяду

Гедеонова меча

Сын разбил на три отряда,

Научил, что делать надо

А, точней, что прокричать.

"Установку миллионам

Я внушил на выкрик "Меч

Господа и Гедеона!",

Что сильней чумы бубонной.

Ваше дело подстеречь

Убегающие толпы

И светильники разжечь.

Заглушая крики, топот,

Их сметёт, верней потопа,

Клич наш — Гедеона меч!".

Три отряда взяли трубы

И светильники в горшках.

"Меч!" — орали гласом грубым

И подсвечивали зубы

Дабы вызвать в людях страх.

Под гипнозом наущенья

Люди бились близ дубрав

В страшном умопомраченье,

"Гедеона меч!" значенье

Толком и не разобрав.

(Психотропное оружье

Человечеству конец

Принесёт, как ветер стужу,

В космос выметет наружу…

И про это знал мудрец).

Чтоб добить врагов оравы,

Храбрые из Ефремлян

Поработали на славу,

Захватили переправы

Через реку Иордан,

Двум князьям Ориву, Зиву

Дали так по в голове,

Что оплакивали ивы

Прах Орива в Цур-Ориве,

Зива — в Иекир-Зиве.

Головы им отрубили,

Обваляли их в пыли,

Чтобы сильно не кровили,

Обернули в холст, вручили

Гедеону те кули

Ефремляне. В его стане

Вдруг устроили скандал:

Почему узнав заране

Про грядущее восстанье

Ничего им не сказал?

Им оставил переправу

Да вот этих двух князьков.

Не хотел делиться славой?..

Словом, как не раз бывало,

Разругались с пустяков,

Из тщеславия, амбиций…

Если час твой не настал

В одиночку насладиться -

Славой следует делиться.

Гедеон про это знал.

"Тех князей мадианитских

Смог бы взять не каждый мент.

Вами я могу гордиться…"

Просветлели разом лица

Ефремляновы в момент.

Так погладив их по шёрстке

Гедеон обиду снял.

Свои подвиги по-свойски

Разделил, как папироску,

И опять хорошим стал,

Но надолго ли? Увидим.

У героев краток век,

Чтоб рассиживаться сиднем.

Гедеон, пока в зените

Сам, с ним триста человек,

Шагом двигаясь саженным

Гонят недруга и бьют.

В затянувшемся сраженье

От подобных упражнений

И двужильные сдают.

А сыны народ обычный,

Не гляди, что "лучше всех".

По сложившейся привычке

Им "клубничку" б после стычки

Да винца б испить не грех.

Просит жителей Сокхофа

Гедеон дать хлеба им.

Ну, а те — стенать и охать:

Вас кормить — была охота,

Сами хлебушек съедим.

И без вас живётся скудно.

Вы, конечно, бунтари

Против ига, против блуда…

Но не свергнуты покуда

Мадиамские цари.

Кто сильней? — народ не знает.

Взад вперёд войска снуют.

Чьи сегодня убегают,

А какие догоняют?…

В общем, хлеба не дают.

Гедеон, на них зверея,

Возвышает гневно глас:

"Я преследую Зевея

И Салмана прохиндея,

Догоню, примусь за вас.

Тех царей двух мадиамских

Я возьму, не разговор,

К вам вернусь не строить глазки,

У меня на ваши сказки

Заготовлен приговор.

Растерзаю тело ваше

Молотильною доской

Зубчатой, а вас в парашу

По обычаю, знай наших,

Запихну вниз головой".

После этих обещаний

Сын пошёл на Пенуэл,

Но и там его борщами,

Хлебом-солью не встречали…

Он повторно озверел.

Пригрозил их град разрушить

Из-за мисочки борща,

И за хлебушка горбушку

Из народа вынуть душу

Гедеон пообещал.

И ведь вынет, погодите,

Душу вытряхнет шутя.

Вот таким был тот воитель,

Одним словом — победитель

И герой Израильтян.

А Зевей, Салман в Каркоре

Пили мутный самогон,

Первачом глушили горе,

И царей тех очень вскоре

Взял с поличным Гедеон,

А при них всего пятнадцать

Тысяч, сущий пустячок.

Ведь убитыми — сто двадцать

Тысяч было, кто сражаться

Вышел да сгорел свечой.

Их остатки как в дурмане

От гипноза и тоски

Пребывали. Басурмане

Без охраны в своём стане

Пили водку, дураки

Мясо жарили беспечно.

Гедеон их отследил,

При жаровнях в краткой сече

Умертвил бесчеловечно,

Всех в окрошку изрубил,

Возвратился. Близ Сокхофа

Малолетний ротозей

Был захвачен, завербован,

Рассказал им всё подробно

Про старшин и про князей.

Был смышлён малец и прыток,

Заложил с восторгом всех,

А возможно, после пыток

Выдал Гедеону список

В семьдесят семь человек.

Молотильными валами

Зубчатыми всех старшин

Тех, что хлеба не давали,

Так примерно наказали,

Что от них остался пшик.

Пенуэльскую разрушил

Башню Гедеон под ноль,

Из живущих вынул душу,

Обещанье не нарушил -

Врать герою западло.

Он царям вопрос свой вскоре

Задал, чем загнал впросак:

"Помните людей с предгорий

Вы убили на Фаворе?

Выглядели они как?"

Убивали многократно

Те цари, теперь должны

Отвечать: "В доспехах ратных

Так они смотрелись знатно,

Словно царские сыны,

На тебя они похожи".

После этих кратких фраз

Гедеон вскричал: О, Боже!

Не сдержался и по рожам

Царским врезал пару раз,

Хоть царей лупить негоже,

Не такая у них стать

(Но зато вполне возможно

Самодержца уничтожить,

Обезглавить, расстрелять,

Ну, а в случае особом,

Можно и со всей семьёй

Скопом царский род угробить

И следы его с надгробий

Смыть соляной кислотой.

Выбирайте — в рай с каретой

Иль подушкой до зари

Быть задушенным?… Поверьте,

Не уходят своей смертью

Невезучие цари,

Им в подмогу брадобреи

И вражда со всех сторон..).

А Салману и Зевею

Быть бы чуточку добрее -

Их простил бы Гедеон,

Ну, а так в аффекте жутком

Опустился до битья,

Но оставил эти штуки

И сказал, себя взяв в руки:

"Это же мои братья

В тот момент пред вами были.

Я б мог быть один из них.