Книга, в которой исчез мир

Он снова вышел на воздух и прислушался. Но все было тихо. За стенами этого дома собрались по меньшей мере семь человек, но оттуда не доносилось ни одного слова. Что происходит в этом доме? Когда Магдалена наконец выйдет оттуда? Самое позднее через час станет совсем темно. Если они выедут рано и будут ехать всю ночь, то завтра утром будут уже в Лейпциге.

Он обошел вокруг дома. Ни одного незанавешенного окна. Он подошел к одному из окон и попытался заглянуть в щель, но ничего не смог разглядеть. Так, медленно двигаясь, он осмотрел все окна. Но наружу не проникал ни один луч света. Должно быть, за ставнями окна были занавешены. Может быть, собрание проходит в верхнем этаже? Или в погребе?

Внезапно он что-то услышал. Он приложил ухо к деревянной стене. Звук был сильно приглушен, но вполне слышим. Это было пение. Спустя несколько мгновений Николаю показалось, что земля разверзлась у него под ногами. Он узнал мелодию. Это была та самая песня, которую пел иллюминат перед своим самоубийством! Николай в ужасе отпрянул от стены. Вот так! Она тоже принадлежала к этим людям! Он обернулся, скользнул взглядом по лесному безмолвию, окружавшему его, и болезненно ощутил безнадежность своего положения. Один он ни за что не найдет дорогу отсюда. Опасность заблудиться или попасть в руки ищеек ди Тасси была слишком велика. Ничего не оставалось делать, только ждать.

Он вернулся в пристройку, закрыл за собой дверь, в полной темноте сел на ком соломы и стал вслушиваться в тишину.

5

Разбудил его топот копыт. Он, не шевелясь, смотрел, как медленно открывается дверь.

— Николай?

Это был ее голос. Он поднялся. Холодный воздух обдал его с ног до головы.

— Николай, ты не спишь?

— Нет, — ответил он.

— Тогда давай отправимся дальше.

Когда он подошел к двери, Магдалена была уже во дворе. Несколько мужчин стояли там, держа коней под уздцы, и шепотом разговаривали с ней. Стоило ему приблизиться, как мужчины один за другим, торопливо обняв Магдалену, отходили к дому, прежде чем Николай успел подойти к ним вплотную. Врач не знал, радоваться ли ему или раздражаться. Он что, чумной? Почему эти люди изо всех сил стараются от него спрятаться? Он даже не смог понять, были это женщины или мужчины. Под наброшенными на плечи куртками они выглядели совершенно одинаково.

Он проверил, хорошо ли оседлан его конь, и не нашел никаких изъянов. Магдалена уже сидела верхом и ждала, когда он тоже сядет в седло. Потом они двинулись в путь, не обменявшись ни единым словом.

Так же как и в предыдущую ночь, он полностью доверился ей в выборе пути. Для него было непостижимо, откуда она знает все эти тайные тропы, но они успешно объехали кружными путями Заальфельд, Нейштадт и Геру. Что же касается расстояния до Лейпцига, то здесь Николай, как выяснилось, сильно заблуждался. Около пяти часов утра они были в окрестностях Альтенбурга, измотанные и усталые. Так же как накануне утром, Магдалена повернула к одному из дворов, расположенных на значительном удалении от города. Она поговорила с обитателями, которые были такими же неприветливыми и отчужденными, как и вчерашние их хозяева.

Магдалену позвали в дом, Николая же отправили в сухую и теплую ригу.

Там Николай и проспал до полудня. Так же как вчера, она принесла ему еду. Он спросил, долго ли ехать отсюда до Лейпцига, и она ответила, что до Лейпцига они доберутся в следующую ночь.

— Магдалена, — сказал он потом, — то, что произошло вчера… — Он смущенно замолчал и, испытывая стыд, опустил взгляд.

— Да, — ответила она, — это произошло, и что с того?

— У… у меня мало опыта в таких делах, и я не знаю, как мне вести себя с тобой.

Она внимательно посмотрела на него. Взгляд ее был открыт и безмятежен, словно для нее происшедшее было естественным и ничем не примечательным событием. Всю ночь Николаю не давала покоя эта мысль, он изо всех сил старался прояснить свои чувства, но так и не пришел ни к какому выводу. Девушка же ничего не говорила, а просто молча смотрела на него. Николай взял ее за руку, но она отдернула руку.

— Мы встретились в нем, — произнесла она. — Но он не знает тебя. Ты не искал его, и он ничего о тебе не знает.

— Кто такой этот он?

— Бог.

Он слегка скривился и попытался сохранить спокойствие. Что за игру она ведет с ним? Но ничто не выдавало в ее поведении каких-либо задних мыслей. Для нее все это было вполне серьезно.

— Магдалена, — сделал он вторую попытку, — зачем в таком случае ты это сделала?

— Как хочешь ты выступить против них, если не знаешь, во имя чего?

— Против кого хочу я выступить?

— Против палачей Альдорфа.

— Я действительно этого хочу?

Она уверенно кивнула.

— А теперь я знаю, во имя чего?

Она снова кивнула.

— Да, — сказала она. — Да ты и сам это почувствовал. Ты оглушен. Тело твое страдает. Оно хочет стать духом, но ты не знаешь путь. Вчера я показала тебе путь. Ты будешь помнить его. Пройдут годы, и это вылечит тебя.

— Вылечит? Но от чего?

— От ложного чувства вины и от похоти.