Книга, в которой исчез мир

Всего несколько лет назад этот обычай был уделом ломовых извозчиков, конюхов, солдат, кучеров и живших в Германии выходцев с Востока. Но на протяжении последних шести или семи лет табак стали курить все — лакеи и графы, ученики продавцов и банкиры, практиканты и референты. Густой дым клубился везде и всюду. В каждом кабачке слоями висел дым, из-за которого нельзя было ни есть, ни пить, не подвергаясь опасности пропахнуть едким чадом и едва не задохнуться в нем. Николай поспешил откланяться, тем более что действие табака на пищеварение заставит городского врача провести долгое время на дворе. Впрочем, лучшего нельзя было и пожелать — курение табака избавило Мюллера от вечных запоров. Городской врач попрощался с Николаем кивком головы и втянул дым из вонючей трубки, в которой уже начали потрескивать раскаленные листья табака.

Николай направился к больным, которых должен был посетить в пятницу и субботу. Стоял страшный холод, и Николай шел по улице, низко опустив голову, чтобы ледяной ветер не дул в лицо. Собственно, после такого обеда он должен был чувствовать вялость, но вместо этого Николаем овладело большое беспокойство. Обед с Мюллером еще раз показал ему, какое жалкое существование влачит он здесь, в этом медвежьем углу, отсталом настолько, что благородный картофель скармливают здесь безмозглой скотине, не понимая, насколько благотворен этот овощ. Множатся сообщения о чудесных свойствах картофеля, но кто читает здесь медицинские газеты?

Николай снова вспомнил о болезни Альдорфа, точнее, о гнойнике, расположенном ниже сердца. О яде, который принял граф. О странных намеках в письме Максимилиана. О чем там шла речь? Николай наизусть помнил чеканные латинские формулировки. Они располагают ядом ядов, чтобы уничтожить нас. От этого яда не существует никакого противоядия. Этот яд легко приготовить и еще легче спрятать.

Зараженный этим ядом, поскольку он не умирает сразу, носит в себе эту заразу, которая постепенно подтачивает и убивает жертву, оказывая свое разрушительное и вредоносное действие…

О чем говорил Максимилиан? И кто такие ОНИ?

Вероятно, надо заглянуть в библиотеку сиротского приюта и посмотреть, что пишут Галлер или Ван Свитен о гнилостном распаде легких.

Ветер усилился, и, поскольку Николай как раз проходил мимо станции имперской почты, он решил воспользоваться этой возможностью и бросить взгляд на вывешенные там газеты. Шестистраничное издание висело на стене рядом с маршрутами почтовых карет. Новости были малоинтересными. В некоторых соседних землях подняли монетный курс, очень изящный способ воровства, при котором не надо физически залезать в чужой карман. Общество поощрений в Базеле присудило две премии — одну за средство истребления волков, а вторую за изобретение греющего переносного сосуда, которым могли бы пользоваться бедняки. В разделе всякой всячины сообщалось о французских дамах, которые за год используют два миллиона pots derouge,

и автор заметки делал вывод о том, насколько счастливы люди, живущие в стране, где для поддержания превосходного румянца женщины и девушки не пользуются ничем, кроме колодезной воды. С конца ноября участились нападения на почтовые кареты, но злодеи, совершавшие их, либо пьяны, либо лишены разума, ибо они не грабят, а только поджигают экипажи, о чем автор сообщает с полным недоумением. Очень своеобразные люди эти поджигатели карет. Только через некоторое время до Николая дошло, что самое интересное в этой газете было то, чего в ней не было. Половина Нюрнберга говорит о деле графа Альдорфа, но именно об этом в газете не было ни одного слова.

Большинство пациентов, которых посетил Николай, жаловались на кашель и боль в руках, а также на колотье в боку.

У одной молоденькой девушки ему пришлось задержаться, ибо она кашляла кровью, а отхаркивающая микстура из кислого меда и купоросного камня, которую он назначил ей несколько дней назад, оказалась столь же бесполезной, как и зедлицевская соль, тамаринд и рвотный камень, которыми он пытался лечить больную вчера. Девушку рвало густой желчью, другие вредные вещества удалось вывести с помощью частого стула, но кровохарканье и колотье в боку только усилились. Женщина начала жаловаться на сильную головную боль. Так как, кроме того, у больной участился пульс, Николай решил прибегнуть к кровопусканию, положив предварительно пузырный пластырь на шею больной. Когда он уходил, девушка бредила и металась на подушках.