Книгочёт. Пособие по новейшей литературе с лирическими и саркастическими отступлениями

Или еще об одном сочинителе, которого посадили уже после смерти Сталина, Евтушенко пишет: «…даже в спокойные времена совдепия следила за тем, чтобы в концлагерях поэты не редели».

Опять остается лишь поразиться, как же ж самого Евтушенко не посадили в концлагерь. По краю ведь ходил, по самой кромочке. И он, и Роберт Рождественский, и Вознесенский Андрей.

Глеба Горбовского, который ностальгирует по советскому времени, Евтушенко вразумляет: «Разве ты забыл, как то время било нас милицейскими сапогами под дых?»

Било и било Евгения Александровича под дых, а в промежутках, устав размахивать сапогами, вручало премии Государственные, Ленинские, а также им. Ленинского комсомола. Заодно было выпущено в свет несколько миллионов экземпляров книг самого Евтушенко. И под дых ему, и под дых.

Само собой, составитель насовал в антологию целую свору бездарей семидесятых и восьмидесятых годов рождения, писавших о «красных бесах» и тому подобном ходовом в те годы товаре. И несчастного, застреленного во время путча, Евтушенко тоже не забыл. Хотя стихи у него, конечно… Ну да ладно.

Естественно, если кто из крупнейших поэтов века принимал и даже воспевал советскую власть – скажем, Дмитрий Кедрин (Евтушенко в каком-то уже, право слово, бреду уверяет, что Кедрина зарезали в электричке подручные Сталина), Слуцкий или Асеев, – это, как позже удалось выяснить автору антологии, происходило в силу неких роковых недоразумений. Они, например, катастрофически недопонимали то, что Евтушенко неожиданно постиг в конце восьмидесятых годов.

Что до советских стихов самого Евтушенко, то он объясняет их появление своей молодостью.

Между прочим, поэму «Казанский университет» Евтушенко написал в двадцать семь лет. Лермонтов уже год как не жил, а Евтушенко все в мальчиках колобродил.

Когда ж вы повзрослеете, Евгений Александрович?

С другой стороны, если человеческую жизнь можно было б, как песочные часы, перевернуть, то все, что понаписано им в этой антологии, Евтушенко при иных обстоятельствах мог бы объяснить своим почтенным возрастом: «Старый был, ничего не соображал уже».

Вы находите, что я без должного уважения говорю о замечательном стихотворце и светлом человеке?

Просто я очень люблю советского поэта Евтушенко. За любовь обидно.

Русская поэзия. XXI век

Составитель Геннадий Красников

(М. : Вече, 2010)

Вышла в свет антология «Русская поэзия. XXI век». Ничего предосудительного в этой затее нет – необязательно ждать еще девяносто лет, чтоб отчитаться. Были бы стихи хорошие у хороших поэтов – а так подобную книгу можно было издавать хоть в 2001 году.

Составителем стал поэт и публицист Геннадий Красников, в свое время уже выступавший составителем антологии поэзии XX века. Собственно, кому как не Красникову этим заниматься: он в свое время двадцать лет совместно с Николаем Старшиновым работал редактором альманаха «Поэзия». Трудно даже представить, сколько тогда через его руки прошло поэтических сочинений. Поэзию и поэтов он знает или, по крайней мере, знал. Что немаловажно – и сам Красников поэт воистину одаренный. Когда мне в руки попало его избранное «Кто с любовью придет…», выпущенное несколько лет назад, я охнул: есть еще, право слово, кому на всех основаниях наследовать Рубцову, Тряпкину и Кузнецову.

Какие-то красниковские строчки западают в сердце так, что потом не вытравишь их никакой кислотой. Так и живешь с их звучанием внутри, порой произнесешь вслух и прислушиваешься: от них будто идет тихое сердечное эхо.

В общем, оснований для того, чтоб быть уверенным в качестве проделанной Красниковым работы, более чем достаточно.

Том получился увесистый, под пятьсот страниц, с яркой (и даже слишком) обложкой.

Составлена антология не без оригинальности: сначала идут двенадцать стихотворений, написанных в начале XX века (Случевский, Фофанов, Бунин, Блок и др.), потом еще по несколько стихотворений четырнадцати поэтов конца века, не доживших до XXI столетия, – от Тряпкина до Башлачева; этот раздел называется по строчке Владимира Соколова «Я устал от двадцатого века…»

Что касается второго раздела – смысл в этом есть: календарно не дожив до наших дней, несколько поэтов предвосхитили век грядущий. Отчего, правда, туда Бродский не попал, никак не объясняется.

Но в случае с классиками Серебряного века задумка составителя представляется хоть и допустимой, но все ж таки сомнительной: а отчего ж тогда не поместить в антологию и тех, кто писал в начале XIX, XVIII, XVII?.. Или Жуковский связан с нашим временем меньше, чем Фофанов?

В основной раздел – XXI век – вошло 312 поэтов.

Огромную антологию я прочел за один присест – а вернее сказать, за один перелет плюс ожидание в аэропорту. Ожидания самолета вообще не заметил, а в самом самолете блаженствовал: почитаю-почитаю да в иллюминатор гляну: там снежная Родина моя уплывает…

Когда первое – взахлеб – насыщение прошло, стал разбираться со своими ощущениями.