Книжные хроники Анимант Крамб

Я потратила все обеденное время на то, чтобы убедить Элизу, что мистер Рид до сих пор не отвечал на мои чувства взаимностью.

Так как она уже начала придумывать в голове истории, которые сделали бы честь любому дешевому роману.

И мне пришлось сдержать себя, чтобы не сделать то же самое. Построенные надежды было сложно разрушить, и мне не хотелось навязывать мистеру Риду чувства, о которых я, собственно, ничего не знала.

Конечно, я могла признаться себе, что его отношение ко мне изменилось. Он стал вежливее и внимательнее, он стремился обсудить что-либо и даже ценил мое общество. Все вещи, которых не было в начале нашего знакомства.

Но все это могло также быть просто признаком улучшения рабочих отношений.

Элиза только посмеялась надо мной и моей оборонительной позицией, и я умолчала, что была в квартире мистера Рида. Она бы увидела в этом нечто большее, а вся эта ситуация и так уже была достаточно неловкой для меня.

При этом я скорее ожидала, что ей это не понравится. В конце концов, прежде она так же была настроена против мистера Бойля. Однако, когда я спросила ее об этом, она только пожала плечами, заявив, что мистер Бойль был настоящим занудой и что она никогда бы не оставила меня с ним.

В конце Элиза вернула мне книги, которые брала у меня из библиотеки, и поблагодарила меня за них раз сто, мы попрощались коротким объятием, инициатором которого в этот раз была она.

Мы разошлись в разные стороны, и я старалась не думать о мистере Риде и о том, что могли значить для меня слова Элизы. Это были совершенно бесполезные мысли, которые ни к чему не привели, запутали меня и еще больше затуманили мое сознание.

Пока я не выяснила секрет мистера Рида, все могло измениться.

Я, взяв в руки книги о спорных прецедентах и о гражданских правах в южной Англии, поплелась по неприятной погоде обратно в библиотеку.

После того как я зашла в здание, я быстро прошла за кафедру в вестибюле, чтобы вычеркнуть книги Элизы из поддельной карты и поставить оба тома на места, прежде чем я сняла пальто.

Когда я снова вернулась к кафедре, там уже стоял Оскар и, дружелюбно улыбаясь мне, протянул две стопки писем.

– Ох, спасибо, – произнесла я, положила одну на другую и начала их просматривать, направляясь к лестнице. Среди них было несколько писем от разных авторов, записка от профессора, чье имя я часто встречала на письмах мистера Рида, и официальное письмо от декана, которое мне очень хотелось открыть. Но я сдержала себя и посмотрела на следующие письма.

По-простому сложенная записка, на которой стояло мое имя. Удивленно приподняв брови, я начала подниматься по лестнице. Записка от Генри, в которой он приглашал меня на обед в субботу, чтобы отпраздновать со мной особую встречу. Я почувствовала, как радость разливается в моей груди, потому что это значило, что он планировал представить меня своей возлюбленной, и я не смогла сдержать усмешки.

Впрочем, я тут же опомнилась, когда обратила внимание на следующее письмо, мелькнувшее за запиской.

Бумага была белой и плотной, я остановилась на лестнице, когда прочитала на ней свое имя. Торопливо перевернув конверт, я обнаружила на обратной стороне инициалы. Ш. К., украшенные красной розой.

Письмо было от моей матери!

Я работала уже три недели в библиотеке и не получила ни одного письма, а сегодня у меня их было целых два.

Изумленная, я поднялась по последним ступенькам, понимая, почему Оскар дал мне две стопки писем. Одна из них предназначалась мне.

Я не решилась так просто вскрыть письмо матери, сунула его в карман вместе с запиской Генри и начала расстегивать пуговицы пальто одной рукой.

Однако я не дошла до комнаты отдыха, чтобы снять его там, так как странное зрелище отвлекло меня. Через открытую дверь кабинета мистера Рида я увидела синюю ленту, и мой взгляд остановился на устрашающих размеров помпезно украшенной корзине с фруктами, стоявшей на его столе.

Библиотекарь стоял напротив, прислонившись к стене и сложив на груди руки, он мрачно смотрел поверх очков на чудовище из синих шелковых лент и ярко-красных яблок, словно пытаясь заставить дар пылать исключительно силой своей ярости.

Я должна была отвернуться и повесить пальто, но мое врожденное любопытство заставило меня что-то сказать.

– Что это? – вырвалось из моих уст, и мистер Рид обратил свое внимание на меня.

– Это подарок, который должны были передать лично мне. От почтенной мисс Францин Брэндон-Уелдерсон к моему скорейшему выздоровлению. – Он выплюнул эти слова, как будто они горчили на языке.

«Если бы я только прошла мимо», – сказала я себе и сразу почувствовала образовавшийся в животе комок.

– Вы сказали ей, что я болен? – прямо спросил мистер Рид, и я отпрянула от его дикого взгляда.

Как я и догадывалась, теперь я навлекла на себя его гнев.

Я вздохнула и вошла в его кабинет.

– Мне нужно было что-то сказать ей. Бедная женщина приходит сюда уже шестую неделю и ни разу не встретила вас. – Я попыталась объяснить, чувствуя, как в комнате медленно нарастает напряжение.