Кносское проклятие

Возбужденная речь Корзунова в конце концов стала более внятной, и я начал его понимать.

За Зоей Некрасовой несколько дней назад была установлена слежка — наружное наблюдение. И вчера выяснилось, что она тайком от всех встречается с неким человеком — тоже греком, но приехавшим в отличие от Димиса не из Великобритании, а с Крита.

Встречались они явно тайно, опасаясь показываться вместе на людях, и уже сам по себе этот факт вызвал у милиции подозрение. На всякий случай грека решили задержать, а саму Зою — как следует допросить, не скрывает ли она чего от следствия. Ведь понятно было, что секретные встречи Зои с критянином несомненно имеют прямое отношение к убийству.

Дальше все получилось как всегда. О контактах Зои и грека начальству доложили слишком поздно, а потом еще затянули с принятием решения о задержании и допросе: чего-то там, как всегда, долго согласовывали. А в результате…

— Понимаешь? — орал в трубку Сергей. — Нет, ты понимаешь, они сбежали! Может, почувствовали что неладное или заметили слежку. Только мы хватились, а их нет!

— Куда сбежали? — поинтересовался я на всякий случай, уже успев сесть за столик и кивнув официанту, чтобы тот налил мне кофе. Не стоять же столбом посреди ресторана с тарелкой в одной руке и с телефоном в другой.

— В Грецию! — закричал Корзунов еще надсаднее, чем прежде. — Куда ж им еще сбегать? Только сейчас информация пришла — они зарегистрировались на рейс до Салоник. Самолет уже совершил посадку, я узнавал…

Если Сергей говорил правду, то я легко мог представить себе дальнейший путь «сладкой парочки» — его конечной точкой был Крит. Значит, вскоре их следовало ожидать здесь.

В эту минуту мне пришло в голову, что Серега Корзунов не знает, где я сейчас нахожусь. Он звонит, думая, что я где-то рядом, в Питере.

Сказать ему? Или не говорить?

Я вспомнил о том, что видел расписание в аэропорту: самолеты местных линий летают с континента на Крит чуть ли не каждый час. А кроме того, ходят паромы, и не один. Это значит, что я при всем желании, даже если немедленно все брошу и сорвусь с места, не смогу встретить Зою с ее греком.

А если так, зачем обнадеживать Корзунова? Он в Питере, а я здесь, но от этого ничего не меняется.

— Ладно, — сказал я. — А чего ты хочешь от меня? Ты хочешь сказать, что это Зоя убила Димиса Лигуриса?

— Может, и не сама, — крикнул Сергей. — Может, это ее грек, а она только пособница. Впрочем, что зря говорить, их уже тут нету. Упустили.

«Это в Питере их нету», — хотел было ответить я, но сдержался.

А здесь, на Крите, они как раз очень скоро появятся. Интересно, с чем? И как это отразится на мне?

Встречи в горах

«Хёндай-атос» ждал меня на стоянке перед гостиницей. Ключ от машины вручил мне портье, а карта острова уже лежала приготовленная на переднем сиденье. На Крите любят туристов и действительно стараются им угодить.

В России, например, туристов не любят — это известно. В сознании каждого русского человека глубоко укоренилась мысль о том, что «мы делаем ракеты и перекрыли Енисей» и что у великой державы есть задачи поважнее, чем угождать каким-то там иностранным туристам.

А вот у Греции ничего этого нет — ни ржавых ракет, ни мировых амбиций. Поэтому простые люди тут думают не об имперском величии, а о том, что сделать, чтобы туристу понравилось и он приехал еще раз.

Кое-как сориентировавшись на узких улицах Ираклиона, я вырулил на главную площадь с памятником, увидев который так резко затормозил, что чуть было не стал причиной аварии. Передо мной на фоне ярко-голубого неба высился памятник Ленину!

Бронзовый Владимир Ильич строго смотрел на уродливое нагромождение зданий-коробок и явно не одобрял увиденное.

— Не может быть! — сказал я себе, стряхнув первоначальное оцепенение. — При чем тут Ленин? Я же не в Туле и не в Воронеже. Он тут и не бывал никогда. Или бывал? Но все равно — почему?

Я не мог успокоиться до тех пор, пока не вылез из машины и не подошел поближе. Так и есть: обман зрения. Это не Ленин, а некий Ванзелос — видимо, здешний политический деятель, судя по костюму и выражению лица. Но до чего похож! Просто брат-близнец. Видимо, греки так же вздрагивают в России при виде понатыканных всюду бронзовых Ильичей…

А вот с дорогами оказалось плохо. Стоило выехать из Ираклиона, как выяснилось, что горные дороги — и сами по себе вещь неприятная, а если они к тому же узкие и с крутыми поворотами, то расслабиться невозможно.

До Маллии я как-то доехал, но когда, следуя карте, углубился в горы центральной части острова, пот начал заливать мне глаза. На многих участках местных дорог две машины не могут разъехаться. С одной стороны скала, с другой — обрыв, и если две машины встретились, то одной из них нужно сдавать назад до километра и застывать на пятачке где-нибудь на краю пропасти. А если сзади едет следующая машина?

Наверное, местные водители привыкли к подобным вещам, но без серьезного навыка ездить таким образом — сущее наказание.