Кобыла-охранница

— Не-а, — ответила я, выпуская оставшиеся в обойме патроны прямо ей в голову. Выкинув опустевший пистолет, я подняла магическим захватом обрез двустволки, пока шла мимо платформы, удерживающей позирующий скелет дракона. К несчастью, трое других пони были чуть-чуть вне зоны огня. Хотя математика виски могла сделать равенство с двумя пулями и тремя мертвыми пони верным, их ответный огонь заставил меня отклонить мои алконавтские расчеты. Драконьим костям пули были побоку, а вот тросам, которые их держали — нет. Они начали трещать и рваться, раскачивая скелет. Трое стрелков начали двигаться вперёд, ведя огонь на подавление, я залегла на пол, а кости сверху зловеще заскрипели.

Я начала напевать себе под нос, когда посмотрела на скелет и две трубки, удерживающие его основание. Две патрона двенадцатого калибра позаботились о них. Затем я толкнула скелет; тросы не выдержали и оборвались, отправив кости лавиной падать на трёх пони. Челюсти черепа дракона, до того момента отрытые, с хрустом захлопнулись, когда сам череп упал одному из нападавших прямо на голову. Тут я поняла, что напеваю мелодию, которую играл один из Пекосов.

«Они должны были прислать мне виски, Когда узнали, что грядёт беда. Они должны были прислать мне виски! И им не пришлось бы убегать тогда.

 Времена суровы, одни ужасы вокруг, Так зачем же подвергать себя риску? Когда услышите, что беда придёт вдруг Прост пришлите мне немного виски![10]»

Одна из охотников выбралась-таки из под костей и попыталась навести на меня свой штурмовой карабин. Я вскочила на платформу, увернувшись тем самым от её огня, и пнула ей в лицо пару костей. Секундное замешательство — вот всё, что мне было нужно, когда я спрыгнула с платформы ей на спину, схватила копытами за горло и начала обрушивать раз за разом приклад обреза ей на голову. В конце концов, у неё там что-то хрустнуло, и она забилась в предсмертных конвульсиях. Тем временем, третий пони сумел освободиться и схватить одну из костей в зубы, чтобы напасть на меня, пока я горланила песню.

«Я слыхала, что вина сладки и терпки,И на вкус, говорят, как ириски.Но беда скор придёт, так что дерись иль беги,И не забудь моё виски!»

У него в зубах была отличная кость, а у меня — обрубок дробовика. Надо было это исправить. Я тоже взяла кость, только поменьше. Он ударил со всей силы, но я не почувствовала особой боли от удара, вместо этого я встала на дыбы и, схватив его кость копытами, изо всех сил потянула её вниз. Его глаза широко раскрылись, а из шеи потекла кровь, после того как я резанула по ней своей костью, которая, к слову, оказалась пятнадцатисантиметровым когтем. Пони, которые отправились наверх, теперь кричали и мчались по направлению ко мне. Я бы могла спастись бегством, но… я побежала к ним навстречу, распевая песню.

«Прост пришлите мне немного виски

Когда услышите, что беда грядёт.Прост пришлите мне немного вискиИ стороной она вас обойдёт!»

Первый жеребец, бегущий чуть впереди других, получил драконьим когтем в грудь и споткнувшись кубарем покатился вниз. Ближайший из его двух друзей затормозил передо мной при виде того, как его компаньон покатился с лестницы. Наши глаза встретились, и только у меня на лице была ухмылка, когда я поднырнула под него.

«Я вижу Хуффтон, я вижу Пранц…»

Драконий коготь летел впереди меня, рассекая воздух с пронзительным свистящим звуком. Я резко поднялась, отправляя незадачливого жеребца через перила вниз, в кучу костей. Чёрт, да он всё ещё был жив и корчился сейчас там в агонии, пока я ухмылялась в лицо оставшемуся бандюку.

До него мигом дошло, что к чему, и он сиганул через перила за своим дружком. Даже с чуть ли не переломанными ногами он все равно пытался спастись. Но теперь это уже не представлялось возможным, так как, в придачу к его травме, вход уже заблокировала куча пони, пытавшихся попасть в комнату подо мной.

— Она нужна живой, тупицы! За живую больше крышек отвалят!

Кто-то был не в курсе.

«И даже водку пила, была как лёд холодна,И на вкус — как спирт медицинский.Но в раз крышу снесла мне бутылка одна,Поэтому пришли лучше виски!»