Кодекс ордена

Глаза девушки изумленно расширились и антим мысленно поблагодарил святые небеса за то, что хотя бы теоретическая подготовка в академии была на высоте.

Лани попыталась аккуратно отстраниться от лисенка, однако тот прыгнул ей на колени и принялся тереться мохнатой мордочкой о руку.

— Эш, что мне делать?! — испуганно прошептала девушка.

Антим тяжело вздохнул и сказал:

— Не шевелись, он будет питаться.

Лисенок принялся осторожно лизать руку волшебницы шершавым языком и ее мистический заряд при этом стал быстро убывать, пока, не иссяк полностью.

Зверь недовольно фыркнул и, спрыгнув с колен девушки, не спеша поплелся в сторону Эша. Антим понял, что это был его шанс — без физической оболочки дух лишится большинства своих сил и станет уязвим, вот только нанести удар антим никак не решался, все выжидая лучшего момента.

— Мастер… — сказала девушка. — А, по-моему, он не опасен.

— Все духи опасны, — процедил сквозь зубы антим, уже примеряясь для удара. Лисенок ткнулся мохнатой мордочкой в ногу старика и стал по кошачьи об нее тереться.

Лани хихикнула и сказала:

— Вы же вчера сами говорили про милосердие. Давайте просто уйдем и все. Зачем с ним ссориться?

Эш ощущал могущественную сущность, заключенную в маленьком существе и решил, что возможно не успеет нанести удар, прежде чем дух сам убьет их обоих. Он постоял еще несколько секунд и опустил меч, который тут же превратился обратно в трость.

— Ну, может ты и права, — кивнул старик, отстраняясь от зверя.

Лисенок взглянул на него, жутковато оскалил пасть в подобии человеческой улыбки и обратился в ворох жухлой листвы, которую тут же поднял в воздух налетевший ветер.

Внезапно деревья заскрипели стволами, мягкий утренний свет обратился в темные сумерки, и словно из недр земли, донесся утробный нечеловеческий хор голосов:

— Молот упал на цветок, чтобы поглотить звезды. Но паук уже близко. Пламенная гусеница сгниет заживо в его лапах или выжрет кокон, призвав пустоту ушедших в забвение. Силы круга уже на исходе, но падет он лишь с мертвыми звездами.

Сумерки отступили, сменившись утренним светом, лес стих и лишь медленно опадающая листва напоминала о том, что только что произошло.

— Эш… Мастер, это было… — прошептала Лани.

— Пророчество, — мрачно закончил за нее старик и кивнул. — И мы только что стали его носителями.

Девушка поднялась и осмотрела то место, где недавно был лисенок.

— Просто невероятно! Я о таком только в книгах читала. Интересно, а почему именно мы? И… что теперь делать?

— Логику духов сложно понять. Может это награда за то, что ты его покормила, а может наказание за то, что я посмел замахнуться на него мечом, — Эш аккуратно свернул подстилку, на которой спала девушка и добавил: — Но поверь, Лани, ничего хорошего мы от этого точно не получим. Разве что ты теперь можешь снова попрактиковаться в магии.

Лесные заросли становились все реже и к полудню Эш с Лани уже вышли на узкую мощеную дорогу. Антим не переставая размышлял о словах пророчества, а вот волшебница к его неудовольствию оказалась слишком очарована произошедшим, хотя и старалась не подавать об этом вида.

Оно и понятно, молодой, начитавшейся книг девушке, чудилось теперь, будто она как герои прошлого рождена для какой-то великой цели. Да только Эш отлично помнил, что ни одному из этих героев не удалось спокойно умереть в своей постели, а он, хоть и разменял уже седьмой десяток, не торопил свою встречу со смертью.

Первая часть пророчества казалась более-менее ясной — молотом, упавшим на цветок, наверняка являлось соседнее государство, ведь гербом Рейха как раз был серый крылатый молот, а символом Ланкарии — алая лилия на белом фоне. Но Рейх вел очередную войну на востоке, где победы давались ему столь высокой ценой, что создание сейчас нового фронта казалось безумием.

Со звездами, гусеницами, пауками и всем прочим было совсем уже не ясно. Эш решил при случае обязательно наведаться к своему другу, Вилфриду, игумену церкви святого круга. Он мог бы помочь не только разобраться с пророчеством, но и передать его текст людям, которым полагается вершить судьбы мира. Не дело носить такое знание старому антиму и юной волшебнице.

Впрочем, было у Эша и еще одно дело к священнику, да только старик его очень стыдился. Обман — не лучший поступок для друга, особенно потому, что обман доверившегося тебе человека, уже называется предательством.

Несколько лет назад Эш жил при монастыре, под надзором церкви, как один из немногих оставшихся в мире антимов. Тогда они с молодым еще Вилфридом отлично поладили и тот выбил для старика дозволение свободно перемещаться по городу.

Эш не удержался от соблазна — воспользовался возможностью и ушел. Он не знал теперь какие проблемы навлекло это на друга, который за него поручился, но надеялся, что тот смог его простить.

— Как Вы думаете, мастер, — сказала девушка, ехавшая сейчас на лошади, потому как натерла и вторую ногу, от непривычки к походам. — Как быстро за мной прибудут из академии?

— Полагаю ждать придется не больше недели. Но в городе мы уже будем в безопасности.