Кодекс пацана. Назад в СССР

В этот момент раздался скрежет засова, а после прозвучал окрик:

— Лосев, на выход!

Глава 27

— Всех благ по жизни и скорейшего освобождения, может, ещё свидимся! — я остановился на пороге, вспомнив, как это делали в фильмах.

Посмотрел на людей… Обычных в принципе людей, только свернувших не туда, а может быть и попавшихся не в то время и не в том месте. На Руси же издавна существует поговорка, что от сумы и от тюрьмы не стоит зарекаться. И даже если жить честно, то может найтись тот, кому не понравится, как ты живешь. Или кто позарится на бизнес и тогда…

Навет, поклёп, донос и подкидывание запрещенного — четыре коня апокалипсиса для честного человека. Конечно, среди подобной грязи трудно оставаться людьми, но некоторым характер позволяет это сделать. Многое зависит от воспитания, от того фундамента, который заложили в детстве…

Впрочем, подобное существует во всем мире. И нет ни одной страны, где бы можно было спокойно работать и знать, что твоё детище не может быть отобрано завистливыми руками… Такой вот несправедливый мир, где никогда не переставал действовать животный закон выживания.

— Шуруй быстрей, вежливый хмырь! — жесткая ладонь охранника влепилась между лопаток.

Я чуть не нырнул носом в плитку и пробежал несколько метров, пока не восстановил равновесие. В спину донеслось хмыканье и шмыганье носом. Похоже, что для местной публики подобное поведение не в новинку. Ну да, я не был авторитетом, за которого могли сказать слово другие люди. По сути, я вообще не был никем, обычным пацаном, которому просто не повезло.

— Лицом к стене!

Я выпрямился на окрик. Вслед донесся голос Черного:

— Сергеич, не щеми пацана, он нормальный! По беспределу сюда залетел, не ломай его!

— Без вас разберусь! — буркнул охранник.

Звуки ключа в замке резанули слух, пока я рассматривал стену. По масляной краске молниями скользили трещинки, внизу откалывались небольшие кусочки и стыдливо открывали серую штукатурку. Очень не хочется сюда возвращаться, но что ждет дальше?

— Вперед! — кнутом хлестнула резкая команда.

Шлепанцы зашуршали по плиткам, в нос ударил запах хлорки от ведра, которое стояло чуть у дверей. Мужчина в черной мешковатой форме мыл пол неподалёку.

— Малой, иди быстрее. Нужно выйти до прихода начальства, — шепнул идущий позади охранник.

Почему охранник шептал? Я обернулся, но суровый мужчина холодно подал команду двигаться дальше, на безучастном лице не дрогнул ни один мускул. Глубоко внутри шевельнулась почти умершая надежда… Неужели? Так утопающий хватается за соломинку, как я схватился за этот шепот.

Мы проделали обратный путь. Охранники на выходах здоровались с охранником, окидывали меня подозрительным взглядом, но крепкие двери отпирались. Заминка произошла на выдаче одежды.

— Едем на очную ставку, забери одёжу и отдай прежнюю! — скомандовал Сергеич охраннику-каптеру.

— Подожди, но как же Владимир Михайлович? Он за такое по головке не погладит, — охранник отрицательно помотал головой.

— Ты его головку будешь гладить, если сейчас не выдашь. Коржев велел привезти в Южу на место происшествия или тебе его личное присутствие нужно? Так я сейчас позвоню и вызову! Можешь сходу писать рапорт! Достали,…ля, умники х. евы! — каждое слово Сергеича прессом раскатывало охранника по стеллажу.

— Ладно-ладно, хорош угрожать. Чего ты так, Сергеич? Надо, так надо, — охранник ушел и вскоре вернулся с моей одеждой.

Я быстро переоделся, на холодном полу босым стоять неудобно. Мужчины негромко переговаривались возле стола.

— Долго ты ещё возиться будешь? — пробурчал Сергеич, — Как баба собираешься!

— Всё-всё, я готов, — я выпрямился и одернул футболку.

— Покеда! Шмотки далеко не убирай, авось ещё вернется, — Сергеич посмотрел на охранника и подтолкнул меня к выходу.

Вышли в промозглый серый день, но даже свет от облачного неба показался ярким после тусклой камерной лампочки. Похоже, что ночью прошел хороший дождь — вон, какие лужи на асфальте. Четырехэтажное здание удалялось по мере приближения к КПП. В лужах отражались стальные ворота, увитый колючкой забор, который опоясывал территорию. За забором кипела жизнь, внутри же она делала остановку.

Всего одна ночь, а как сдвинулось сознание. Возвращаться обратно не хотелось. Очень не хотелось…

На КПП Сергеич достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок и передал за зарешеченное стекло.

— Чё без наручников? — поинтересовалось опухшее лицо за стеклом.

— Да куда он денется? — в ответ спросил Сергеич. — С простреленными ногами далеко не убежит.

Пухлый охранник заржал дежурной шутке и отдал листок обратно.

На выходе рычал заведенный милицейский «уазик». Приоткрылась боковая дверь, я обратил внимание, что понизу краснела ржавая полоса. Обычное отношение к казенным вещам — вроде как не моё и нечего за это отвечать. Если бы была своя машина, то вряд ли бы была такая запущенная.

За рулем сидел крепкий парень в камуфляже, короткий ежик русых волос приветственно кивнул моему провожатому. Я нырнул на заднее сиденье, громко хлопнула дверца, с другой стороны залез Сергеич.