Кодекс сводника

Я парень, у меня мощные руки, и, если я брошу мяч со всей силы и попаду ей в лицо, ей, вероятно, понадобится пластическая операция, чтобы вернуть носу прежний вид. Но будем играть честно.

– Можешь подавать первым.

– Ставлю на Блейк, – послышался голос Гэби из шезлонга.

Лекс закрыл крышку гриля и тоже разложил стул. Шмыгнув носом, он показал на меня.

– Ты же понимаешь, что его номинировали на «Кубок Хайсмана»[28]?

– Хайсмана-Шмайсмана, – передразнила Блейк, перепрыгивая с ноги на ногу. Ее сиськи тоже подпрыгивали вместе с ней.

– Сосредоточься, – посоветовал Лекс.

– Я уже!

По крайней мере, я пытался. Это было очень тяжело. Сосредоточиться. Они ведь никогда не обвиснут, правда?

– Двадцать баксов на то, что Блейк откроет счет, – сказала Гэби, откровенно забавляясь.

– Забились.

Лекс пожал ей руку.

Они подали друг другу руки! Они сидели рядом, а третья мировая до сих пор не разразилась. Только я раскрыл рот, как Лекс уже отдернул ладонь и протер ее о джинсы.

– Что? Ты теперь боишься девушек? – поддела его Гэби.

– Только тех, что на поверку могут оказаться парнями. – Лекс кивнул на ширинку ее джинсов. – Хм-м, думаю, шансы пятьдесят на пятьдесят.

– Я тоже могу плеснуть жидкость для розжига в гриль.

– Ага, и подожжешь собственный дом?

– Именно поэтому он и застрахован, – милым голосом сказала Гэби, заехав Лексу по руке локтем, а потом еще больно ущипнув его за бицепс.

Ясно. Они просто прикалываются. Все нормально, мир не сошел с ума.

– Готов? – спросила Блейк.

– Ага, – я подбросил мяч. – Подача.

Она сделала обычный пас, я ответил передачей. Игра начиналась до идиотизма медленно.

Вот мяч полетел в сторону Блейк. А уже в следующую секунду я сидел на земле и пялился в небо, думая, а не рухнет ли мне на голову эта ветка?

– Что за черт?! – гаркнул я.

Блейк стояла надо мной, уперев руки в бока.

– Извини. Хочешь, я буду предупреждать?

– Нет, – улыбнулся я. – Значит, никаких поблажек?

– Никаких, – подтвердила она.

Робко улыбнувшись, девушка протянула мне руку. Отбросив ее, я поднялся сам.

– Тогда не злись, если мяч попадет в лицо.

– Ты тоже, – мгновенно отреагировала она и перебросила мяч через сетку.

– Парень, аккуратнее, – засмеялся Лекс. – У нее сильные руки.

– Думаешь? – переспросил я.

Гэби промолчала. Умная девочка.

– Какой счет? – спросил я.

– Один-ноль, кажется? – Блейк послала мне воздушный поцелуй.

– Да, точно.

Я подбросил мяч в воздух и отбил так сильно, как только мог. Не успел он коснуться травы, как снова перелетел через сетку в обратном направлении. Неплохо. Я подпрыгнул и хотел было погасить, но Блейк заблокировала удар, так что мяч начал падать на мою сторону площадки. Я быстро отбежал назад и в полуметре от земли отбил его кулаком на ее половину.

Я с облегчением вздохнул, когда мяч шлепнулся на землю.

– М-м… – Я подмигнул Блейк. – Играем дальше.

От ее безразличия не осталось и следа. Теперь выражение ее лица сменилось на «я убью тебя во сне и скормлю твои внутренности соседским кошкам».

Я сделал осторожный шаг назад.

– Моя подача. – Покачивая бедрами, она вернулась на свою сторону площадки.

– Подавай.

Мяч перелетел через сетку со скоростью реактивного самолета. Я резко присел, чтобы поймать его практически у земли, и все равно он едва не коснулся сетки.

Мы перебросили его туда и обратно три раза, а потом она мне забила.

Еще около часа игра продолжалась в том же духе. Лекс и Гэби строили друг другу рожи, а мы кидали через сетку мяч. Никто не хотел останавливаться, и каждый раз, когда кто-то один зарабатывал очко, другой сравнивал счет. Гэби объявила, что победитель должен выиграть с перевесом в два очка.

А мы играли уже почти полтора часа.

Я ужасно вспотел и проголодался.

И, что самое неприятное, проигрывал на одно очко.

– Признай свое поражение! – кричала Гэби. – Она тебя сделала!

– Ни за что! – Я ткнул пальцев в сторону Блейк. – Что, если я поддаюсь?

– Посмотрим.

– Хм-м.

– А вообще, – она снова захлопала своими проклятыми ресницами, – ты слишком упертый, чтобы просто проиграть.

Твою мать. Я занял позицию и ждал. Все ее подачи до этого были довольно жесткими. Утром я, наверно, буду выглядеть так, как будто меня избил Дж. Дж. Уотт[29].

Мяч перелетел сетку слева от меня. Я было рванулся к нему, но колено, которое ныло уже несколько недель, внезапно взорвалось дикой пульсирующей болью. С криком я рухнул на землю, лицом прямо в грязную траву.

– Твою мать! – заорал Лекс, подбегая ко мне. – Ты как?

Дьявол! Как же больно! Почему обязательно нужно, чтобы искры из глаз сыпались? А, точно. Потому что там не хватает половины важных сухожилий и связок, а кости скрепляют металлические стержни.

– Иэн! – Блейк упала рядом со мной на траву. В глазах плескалась паника. – Что случилось? Нужно отвезти тебя в больницу?

– Нет, нет, нет.

Зажмурившись, я попытался сесть и вытянуть ногу. Обычно только это мне и помогало. Альтернативой были сильные обезболивающие, но я отказывался принимать то, на что можно было подсесть.

– Все нормально.

Блейк закатала мне штанину и стала массировать область вокруг колена.

– И, – я закашлялся, – так мне гораздо лучше.