Читаем Кое-что ещё… полностью

Театральные агенты пришли, некоторые даже мной заинтересовались, но ролей мне никто не предложил. В конце двухлетнего обучения Сэнди Мейснер отправил меня в свободное плавание в мир прослушиваний.

– Однажды ты станешь хорошей актрисой, – сказал он.

“Волосы”

После театральной школы я проводила время в основном с такими же второкурсниками и так же, как и они, пребывала в полной панике из-за неопределенности своего будущего. Мы даже не знали, будет ли у нас крыша над головой, не говоря уж об успешной актерской карьере. Мой коллега по “Темной стороне луны” Ричард Пинтер стал моим близким другом – и Сара Диль и Нола Сафро тоже. Еще я много времени проводила с Гаем Джилеттом, у которого была группа “Роадраннерс”. Я даже иногда выступала у них в качестве солистки, исполняя песни вроде “Respect” Ареты Франклин (это было полным безумием с моей стороны и вообще заведомо провальной идеей).

К счастью, вскоре Хэл Болдридж из театральной школы помог мне устроиться в театр “Вудсток”, где я отыграла в спектаклях “Игра пижам” и “О, эта чудесная война”. На дворе стояло лето 1967 года – “лето любви”. Именно тогда я познакомилась с первой в своей жизни знаменитостью – Питером Ярроу из группы “Peter, Paul and Mary”

. Пару дней, пока я была в гостях у его менеджера Альберта Гроссмана, Питер всячески меня опекал. В то время я даже не знала, что Питер – политический активист и организатор антивоенных маршей, который однажды даже прошел в одном марше с Мартином Лютером Кингом. В такой утонченной компании я быстро почувствовала себя не в своей тарелке и поспешила ретироваться. Наверное, Питер понял, что я еще не готова к большой политике, потому что больше я о нем не слышала. Тогда я впервые ощутила, как захватывающе и в то же время грустно быть так близко и одновременно так далеко от звезд.

Когда меня включили в профсоюз актеров, пришлось попрощаться с Дайан Холл – выяснилось, что такая актриса там уже зарегистрирована. Для роли в мюзикле “Пижамная игра” я решила использовать имя Дорри, отказавшись от вариантов Ди, Деде и Даниэль Холл. К счастью, я вовремя опомнилась и поняла, что заимствовать имя собственной сестры – не лучшая идея. Так что для постановки “О, что за чудесная война”, где я играла в массовке, я взяла имя Кори Холл – просто из-за созвучности имен Кори и Дорри. Тогда-то на меня и снизошло озарение: мне не нужно придумывать себе чужое имя. Можно же просто взять мамину девичью фамилию – Китон. Дайан Китон.

Дорогие все,

Вчера ходила на прослушивание в рок-мюзикл “Волосы”. Завтра финальное собеседование, очень надеюсь, что я его не провалю. Хорошо бы мне удалось получить эту роль! Еще у меня скоро будет прослушивание для какого-то нового телевизионного сериала, но даже если роль достанется мне, деньги я получу только в случае покупки сериала каким-нибудь каналом. Ну, посмотрим.

Я лихорадочно ищу себе квартиру, но это так трудно! Дешевые квартиры разлетаются, как горячие пирожки, – даже самые ужасные и в плохих районах. Сегодня ездила смотреть жилье в районе Верхнего Вест-Сайда – безуспешно. Наверное, обращусь к риэлтору. Конечно, придется оплатить его услуги, но так, наверное, будет разумнее. Я и не думала, что квартиру найти будет так сложно.

Дорри и Робин, я недавно начала слушать Тима Бакли, Мими и Ричарда Фаринью – вы кого-нибудь из этой троицы слышали? Ну и как вам?

С любовью,

Дайан
Перейти на страницу:

Все книги серии На последнем дыхании

Они. Воспоминания о родителях
Они. Воспоминания о родителях

Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast."Они" – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний. Можно ли было предположить, что этим человеком станет любимая и единственная дочь? Но рассказывая об их слабостях, их желании всегда "держать спину", Франсин сделала чету Либерман человечнее и трогательнее. И разве это не продолжение их истории?

Франсин дю Плесси Грей

Документальная литература
Кое-что ещё…
Кое-что ещё…

У Дайан Китон репутация самой умной женщины в Голливуде. В этом можно легко убедиться, прочитав ее мемуары. В них отразилась Америка 60–90-х годов с ее иллюзиями, тщеславием и депрессиями. И все же самое интересное – это сама Дайан. Переменчивая, смешная, ироничная, неотразимая, экстравагантная. Именно такой ее полюбил и запечатлел в своих ранних комедиях Вуди Аллен. Даже если бы она ничего больше не сыграла, кроме Энни Холл, она все равно бы вошла в историю кино. Но после была еще целая жизнь и много других ролей, принесших Дайан Китон мировую славу. И только одна роль, как ей кажется, удалась не совсем – роль любящей дочери. Собственно, об этом и написана ее книга "Кое-что ещё…".Сергей Николаевич, главный редактор журнала "Сноб"

Дайан Китон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Искусство статистики. Как находить ответы в данных
Искусство статистики. Как находить ответы в данных

Статистика играла ключевую роль в научном познании мира на протяжении веков, а в эпоху больших данных базовое понимание этой дисциплины и статистическая грамотность становятся критически важными. Дэвид Шпигельхалтер приглашает вас в не обремененное техническими деталями увлекательное знакомство с теорией и практикой статистики.Эта книга предназначена как для студентов, которые хотят ознакомиться со статистикой, не углубляясь в технические детали, так и для широкого круга читателей, интересующихся статистикой, с которой они сталкиваются на работе и в повседневной жизни. Но даже опытные аналитики найдут в книге интересные примеры и новые знания для своей практики.На русском языке публикуется впервые.

Дэвид Шпигельхалтер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука