Читаем Коэффициент интеллекта полностью

Конечно же, мы ей поверили. Потом мама приготовила завтрак, и мы сели за стол все вместе — в первый раз в этом году. Ели торт, а Васька перепачкался кремом и очень нас рассмешил.

— Нравится? — спросила мама, и я ответил, что да, очень нравится.

И в самом деле: разве котята могут не нравиться? Даже если видишь их воочию впервые в жизни.

Я знаю, что дарить живых существ, пусть даже и на день рождения, — это не очень хорошо. Папа и сам мне говорил это раньше, когда я просил у них с мамой рыбок, пони, а потом еще и карликового лемура-кусаку с Тирамису. Папа повторял это снова и снова, стоило мне лишь заикнуться об этом, и в конце концов я проникся, хоть и был тогда маленьким — мне как раз семь должно было исполниться. Папа остался доволен, сказал, что я молодец, и снова вернулся к своей работе.

Весь первый день я забавлялся с котенком, и весь следующий день, и долго еще потом. Ночами — нормальными весенними ночами, которые измеряются часами, а не годами, как зимой, — котенок спал у меня на подушке, свернувшись клубочком. Родители, видя, как мне понравился их подарок, не уставали умиляться.

* * *

Однажды вечером, засыпая, я нечаянно подслушал, как папа говорил маме, что он бы с радостью подарил мне всех тех животных, которых я у них клянчил, если бы была возможность, — но возможности-то такой нет и не будет еще долго, а вероятно, уже никогда и не будет. Мама тогда расплакалась, и папа бросился ее утешать и тоже плакал, и я решил больше никогда не просить у них таких подарков, потому что очень их люблю и не могу видеть, как они из-за меня плачут, даже если и думают, что я не вижу. И даже если я не увижу, все равно не хочу их расстраивать, ведь тогда мне придется притворяться, что я не знаю, а им — что они не расстроились, а это уже будет неправда и неправильно…

Но это все потом уже было, позже.

Кстати, котенка я у них и не просил. А может быть, просил в том возрасте, когда все дети выпрашивают котят у своих родителей, а родители с ужасом себе представляют, как милый пушистик точит коготки о мебель, роняет с подоконника цветочные горшки и писает на ковер в гостиной. И как они потом мучаются с ним всю жизнь, когда ребенку через пару дней наскучит новая игрушка, а потом хоронят в коробке из-под обуви на заднем дворе.

Все это я в книжке одной прочитал. Книжка была веселая, жаль только, ни названия, ни автора я сразу не запомнил, а через год корабельная библиотека обнулилась во время зимнего энергоголода, и читать стало нечего, так что теперь и не вспомнишь уже. Ну да и ладно. Тем более теперь я и сам умею истории сочинять. Только их никто, кроме Тима и Лапочки, не слушает. Ну и подумаешь.

Ничего из тех забавных ужасов, что должны были свалиться на приютившую котенка семью, нам не грозило. Мебель у нас была металлопластовая, очень функциональная и антивандальная, цветы погибли, когда вышла из строя система кондиционирования, ковра в гостиной отродясь не бывало по соображениям пожаробезопасности, обувь из синтезатора выскакивала без всяких там коробок, а заднего двора на кораблях не предусмотрено.

Кроме того, ближайший котенок находится в десятке парсеков от нас — вместе с лемуром-кусакой, рыбками и пони. Линия доставки органику пропускать сквозь себя без разложения на составляющие элементы так и не научилась, синтезатор на сборку котят из атомарной пыли никто не программировал, а регулярное сообщение с Андромахой после Трехдневной войны наладить не смогли — так что родители могли как будто бы спать себе спокойно.

Ан нет.

Вот он, котенок, — расхаживает по палубе, смешно переступая мягкими лапками, трется всем об ноги и довольно мурчит. Серый полосатик того оттенка шерсти, который называют обычно диким. Зеленоглазый и очень ласковый. Супер просто.

И родители — вот они: стоят, обнявшись, как голубки, и с умилением наблюдают, как я вожусь с нежданно-негаданно свалившимся на меня счастьем. Никогда даже и не мечтал о котенке — и вот на тебе.

И что теперь с ним делать, ума не приложу. Но родителям своего недоумения не показываю. Тем более что котенок и правда славный: с ниточкой играет, палец когтит и умывается лапкой очень трогательно — совсем как в книге было написано.

Про царапины, кстати, в книге толком написано не было — или было, да я забыл. А царапины — это больно. Правда, еще и красиво — когда кровь бусинками на коже выступает. А вот когда мама их йодом смазывает — совсем неприятно, но быстро проходит. И забывается быстро. Так что еще к концу первого дня руки у меня до локтей были в сеточку из корост и полосок от йода. В конце концов мама махнула рукой, йод убрала, а вслух сказала, что все равно заразы-то на когтях никакой и нет, на что в ответ папа почему-то толкнул ее локтем — так, чтоб я не видел, — и сделал на секунду страшное лицо со смешно вытаращенными глазами, и прошептал что-то неслышно совсем, а я в отражении в полированной панели прочитать по губам не успел. Ну и ладно.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная фантастика

Пасынки безмолвия
Пасынки безмолвия

Сибирь, 2261 год. Человечество эволюционировало, в корне изменив способы коммуникаций, добившись настоящего прорыва в технологиях и уничтожив большую часть обитаемого мира. Но изменился ли человек?Пашка Сорока – молодой торговец оружием и припасами – рисково играет с судьбой и вытягивает несчастливый билет. Яна Погремушка – опытный егерь из Циферблата – остервенело зарывается под землю, чтобы выкрасть очередной секрет Девяти Куполов. Лишенные дара речи корпатрицианты презрительно именуют обитателей Циферблата пустышечниками и выходят на ритуальную охоту, облачившись в бронированные скафандры.Их всех ждет Заповедник и стеклянная башня «Голиаф», где пересекаются все пути. Именно на ее вершине станет ясно, может ли слово ранить, кто в этом мире остался зверем, а кто превратился в человека…

Андрей Евгеньевич Фролов

Научная Фантастика
Кровь Марса
Кровь Марса

Далекое будущее…Чтобы спасти погибающее от перенаселенности и радиации человечество, на Марсе начался процесс терраформирования. Для госкорпорации «Даль», проводившей запрещенные опыты над людьми, Красная планета лакомый кусок. Ведь исследователи обнаружили на ней следы высокоразвитой цивилизации. В сложную игру амбиций неожиданно вмешался бандит Пятак. При попытке ограбить машину, перевозившую деньги, он случайно оказался симбионтом искусственно созданного «Далью» организма под кодовым наименованием «Визирь». С этого момента жизнь Пятака радикально меняется. Он обретает внешность кинозвезды и способности сверхчеловека. Но у «Визиря» свои планы, он забрасывает бывшего Пятака, а ныне Руслана, на Марс, где идет жестокая борьба за обладание знаниями древней расы Владык…

Александр Лидин

Фантастика / Научная Фантастика

Похожие книги

Смерти нет
Смерти нет

Десятый век. Рождение Руси. Жестокий и удивительный мир. Мир, где слабый становится рабом, а сильный – жертвой сильнейшего. Мир, где главные дороги – речные и морские пути. За право контролировать их сражаются царства и империи. А еще – небольшие, но воинственные варяжские княжества, поставившие свои города на берегах рек, мимо которых не пройти ни к Дону, ни к Волге. И чтобы удержать свои земли, не дать врагам подмять под себя, разрушить, уничтожить, нужен был вождь, способный объединить и возглавить совсем юный союз варяжских князей и показать всем: хазарам, скандинавам, византийцам, печенегам: в мир пришла новая сила, с которую следует уважать. Великий князь Олег, прозванный Вещим стал этим вождем. Так началась Русь.Соратник великого полководца Святослава, советник первого из государей Руси Владимира, он прожил долгую и славную жизнь, но смерти нет для настоящего воина. И вот – новая жизнь, в которую Сергей Духарев входит не могучим и властным князь-воеводой, а бесправным и слабым мальчишкой без рода и родни. Зато он снова молод, а вокруг мир, в котором наверняка найдется место для славного воина, которым он несомненно станет… Если выживет.

Александр Владимирович Мазин , Андрей Иванович Самойлов , Василий Вялый , Всеволод Олегович Глуховцев , Катя Че

Фантастика / Научная Фантастика / Попаданцы / Фэнтези / Современная проза