Коэффициент магии

Вздохнула, выбросив очередной окурок, прихватила с веревки еще влажное полотенце и отправилась на берег.

Пора настроить себя на новый день.

— Смотрите! Получилось!

Счастливо завопила Маша, тыкая пальцем в компьютер.

Ребятам удалось создать более менее правдоподобную 3D-визуализацию археологического памятника — то, каким он, предположительно был до разрушений — и мыс удовольствием полюбовались открывшейся картиной.

— Я бы добавила предметов обихода, — задумчиво протянула Светлана.

— И трупы. Про трупы не забудь — и побольше. Скоеп же, — меланхолично произнес Никита, державшийся поближе к девушке. Та сердито зашипела и смерила парня презрительным взглядом.

Я хмыкнула. Наблюдать за этими двумя последние несколько дней было настоящим удовольствием.

Раскопки всегда были фундаментом археологических исследований, но также весьма частым фоном для развития романтических — и не только — отношений. Сама среда способствовала этому: определенная таинственность, ажиотаж, присущий молодым студентам — им так и казалось, что они откроют Атлантиду — а также природа и свежий воздух, которые здесь и вовсе были невероятными.

Мы все уже загорели и накупались до одури, и тем не менее, каждый день ходили смотреть на закат, а потом долго сидели у костра на берегу.

Я приходила на берег еще и на рассвете.

Посмотрела на ребят — пока эта смена отдыхала, другие трудились под палящим солнцем — и ушла под другой навес со своими бумагами.

Цель раскопок всегда выглядела обманчиво простой: собрать информацию таким образом, чтобы сохранить и зафиксировать все сколько-нибудь существенные данные. К сожалению, цель эта недостижима, поскольку сохранить и зафиксировать все невозможно, тем более, что в вопросе о том, что именно является наиболее существенным, согласия между учеными никогда не бывает.

Я не ждала от этой поездки археологических сенсаций, мне просто хотелось, чтобы мои студенты получили достойную практику и многому научились — в том числе, работать в команде. Но вот что касается меня самой…

Не терпелось пройтись и прочитать следы.

Но я клятвенно заверила Максима, что без него делать этого не буду. Тем более, что в его интересах было также пробовать считать старые камни и прочие объекты

— для развития собственного дара.

Потому я сейчас отмечала на сетке те места, которые хотела бы изучить пальцами и магией в первую очередь.

Хорошо хоть, что координатную сетку создали задолго до нашего появления, и она оставалась неизменной. Суть этого инструмента в том, что территорию памятника разбивают на квадраты — причем разбивку следует производить очень тщательно, чтобы ее можно было воссоздать даже через сто лет. Это обеспечивается привязкой сетки к каким-либо неподвижным ландшафтным объектам — через опорную точку проводят линии, идущие с севера на юг и с востока на запад; местам пересечения этих линий присваивают определенные обозначения. Высоты тоже фиксируются. Таким образом мы могли определить в трехмерном пространстве соотношение каждой извлеченной находки с любым другим объектом, что позволяло представить, в том числе, куда копать дальше и что можно там обнаружить.

Мои медитации над развернутой картой, куда я перенесла сетку, прервал звонок сотового.

Мне даже не надо было смотреть на экран — магия предчувствия работала и без магии.

— Привет, — я улыбнулась и откинулась на лавке.

— Привет, загорелая девочка. Я ревную.

— К солнцу?

— К тем взглядам, которые останавливаются на твоей коже. Ты скучаешь без меня?

— Очень. Смотрю сейчас, куда мы первым делом отправимся, чтобы посмотреть следы.

— Но только со мной.

— Только с тобой.

— Как Никита?

— Влюблен, как я и предполагала.

Смешок Арсенского я представила воочию.

Скорей бы он приехал.

— У меня новости… — загадочно начал мужчина.

— Ты беременный?

— Фу, Влада. Нет. Наконец-то удалось найти хоть какие-то концы в той истории с лунницами. Интересно?

— Еще бы. Меня не оставляло ощущение, что там ко многому будет ключ.

— Я завтра съезжу поговорю с той женщиной о том, что у нее сохранилось — записи какие-то, проливающие свет на эту историю — и потом к вам.

— Женщиной? — спросила я ревниво.

— Угу. По отзывам моих детективов молодая магичка с прекрасной фигурой и…

— Макс!

— И мне плевать, — он засмеялся, — Люблю тебя.

— И я тебя, — я улыбнулась и положила телефон.

Потом посмотрела на часы и направилась к ребятам, все еще сгрудившимся возле компьютера.

— Третья группа! Пора поработать не только мозгами. Давайте-ка на одном из участков применим метод флотации. Кто расскажет, что это такое?

Несколько возгласов меня удовлетворили.

— Савелий, прошу.

— Простейший вид флотации — промывание образца грунта в емкости с водой. Соответственно, осадок удаляют, затем высушивают и исследуют под слабым микроскопом, сортируя и определяя его состав. В более сложном флотационном приборе сжатый воздух прокачивают через бак с водой, медленно сцеживая верхний слой воды через несколько фильтров; специальным насосом воду возвращают в бак для поддержания постоянного ее уровня. Приборы не только ускоряют эту операцию, но и обеспечивают более полное выявление материала.