Кофе для истинного

Я развернулся и ехидно поинтересовался у мужчины, едва доходившему мне до плеча:

— Серьезно?

— Д-да…

— Даже для одной операции?

— Д-д-да…

— Даже для меня? — с нажимом спросил я, чувствуя, как от бешенства начинает дергаться веко.

— Д-д-д… Нет! — спохватился директор. — Для вас — что угодно!

Я молча повернулся обратно к операционистке и повторил вопрос:

— Шеррил Колдхот. Брала кредит.

Девушка за стойкой интенсивно закивала. Мол, все понимаю, сказать не могу — язык отсох.

— Я его гашу, — произнес я, и тут у операционистки прорезался голос:

— Но там же сотня тысяч золота!

— Думаете, император плохо кормит своих Гончих, и мне не хватит средств? — ехидно поинтересовался я.

Девушка скосила взгляд мне за спину, увидела какие-то жестикуляции дерктора и еще более интенсивно замотала головой.

— Простите, господин Асторр, я не хотела вас обидеть…

— Вы не меня обидели, а Его Величество, — процедил я. — Ну, оформляйте документы, чего вы ждете? Банк, говорят, закрывается…

Девица рада была бы упасть в обморок, но не случилось, пришлось работать. И пока все вокруг меня судорожно бегали с бумажками, я, развалившись в гостевом кресле, размышлял о вопросах насущных.

Например, на кой демон молоденькой девчонке сотня тысяч золотом?

11

Шеррил

Удивительное дело, но Никлас ждал меня в кофейне. Стоял в моем крошечном кабинетике с видом нашкодившего кота и смотрел грустными глазенками.

— Шерри, я нашел покупателя… — начал парень, пытаясь подойти к болезненной теме издалека.

Удивительное заблуждение постепенно отрубаемого хвоста! Ну вот кому становилось легче от этих долгих, тревожных прелюдий?

— Давай я тебя избавлю от долгого и мучительного разговора, — предложила я.

Никлас облегченно вздохнул, видимо, рассчитывал, что я сейчас скажу «все понимаю, пошла паковать вещички». Как бы не так!

— И вот что я имею тебе сказать, — бахнув мешком с золотом об стол, произнесла я.

Глаза, бывшие и так немного навыкате, поскольку изо всех сил изображали вселенскую тоску, от вида золота округлились до неприличных размеров. Я даже забеспокоилась, не выскочат ли из черепушки под действием эмоций.

— Шерри, что это? — чуть севшим голосом прошептал парень.

— Золото. За которое я куплю у тебя это помещение.

— Но… откуда у тебя столько? — окончательно обалдел Никлас.

— По сусекам поскребла, — усмехнулась в ответ. — Здесь ровно сотня тысяч золотом. Берешь?

И, слов нет, этот паршивец еще и заколебался!

— Господин Дорон дает на двадцать тысяч больше… — проговорил Никлас, смущенно посмотрев на меня.

Этого я не учла. Точной суммы, требуемой этому оболтусу, я не знала и ориентировалась на разговор некоторой давности. Пришлось импровизировать!

— Господин Дорон может еще год ходить и размышлять, покупать или не покупать. А я готова дать тебе живые деньги. Сейчас.

— Ты кого-то убила? — обреченно спросил парень.

Я в ответ лишь фыркнула. Никлас поколебался, но все же задал еще один вопрос. Лучше бы не задавал!

— Или ты решила с кем-то того этого это?

— Чего? — не поняла я.

— Ну… — еще больше смутился парень. — Того самого?

И поиграл бровками так намекающе. Я от возмущения аж задохнулась.

— Никлас, рискуешь, — тихо произнесла я, с удивлением отмечая в собственном голосе рычащие нотки.

— Понял-понял… честно заработанные средства…

Ага, будут честно заработанные. Пока честно одолженные под нечестный процент.

Меж тем золотой мальчик протянул загребущие ручонки к моему денежному мешку.

— Ну нет, я не наивная деревенская дурочка. К нотариусу! — скомандовала я, едва ли не пинками выгоняя парня из своей каморки.

Впрочем, не знаю, что сегодня шокировало Никласа больше: деньги, мой наглый тон или стоящая у входа в кофейню охрана, которая наотрез отказалась уходить.

— Дополнительных указаний не было, госпожа, — отвечал один.

— Узнает, что слиняли, убьет, — подтверждал второй.

— Распугаете клиентов — убью уже я, — пообещала обоим.

Грозности во мне было на полтора метра, а потом оба волка лишь не очень тщательно спрятали улыбку и продолжили изображать мою тень. Точнее, две моих тени.

А на следующий день привычный распорядок жизни был нарушен.

12

Утром, придя в кофейню, я попыталась сосредоточиться на новом ощущении «это мое». Не думать, что «это мое: и кофейня, и кредит», а «это мое: и кофейня, и помещение». Забыть про кредит оказалось сложно, но я старалась изо всех сил. Так что к обеду уже начала посматривать на гостевой зал с прекрасным собственническим чувством.

А когда в обед таки явился мой волк за своим привычным черным кофе, жизнь вообще оказалась прекрасна и восхитительна. Вот ровно до того момента, как этот статный мужчина, одетый в военную форму, от которого за квартал разило невероятной магией, не сел со стаканчиком кофе за один из немногих пустующих столиков и, вальяжно откинувшись на спинку стула, принялся потягивать напиток, неприкрыто наблюдая за мной.