Кофе с ароматом любви

Дим подхватил ее под попу, подняв так, что ее маленькие упругие груди оказались на уровне лица. Захватив ртом полукружие, он прошелся языком по ареоле, втянул в себя, слегка покусывая вершинку. С почти животным удовлетворением отметил, что тугой комочек расправился сразу же под его языком и превратился в нежный остроконечный холмик. Несмытая соль добавляла остроты ощущений, приправляя спонтанность и непреднамеренность этого сладкого безумства.

Обласкав вторую грудь, Дим почувствовал, что его выдержка на пределе. На мгновение поставив девушку на пол кабинки, одним движением стащил свои плавки.

Тяжело дыша, он снова притянул ее к себе, заставляя покрыться мурашками от соприкосновения со своей мокрой кожей. Огладив ее спину, рука Дима спустилась вниз, коснулась нежных складочек. Проведя пальцем, он с восторгом почувствовал, что пальцы легко, словно по влажному шелку, скользят по ним.

Шумно выдохнув, он снова подхватил свою девочку на руки. Слегка согнув одну ногу в колене, он усадил ее, как на стул. Влада интуитивно закинула ноги ему на поясницу, скрестив их. Руками ухватилась за его плечи и закрыла глаза, дрожа от волнения, страха и предвкушения.

Дим слегка отстранил ее от себя, ровно на то расстояние, которое требовалось, чтобы войти в нее. Помедлив несколько секунд, давая своей девочке возможность раскрыться, он с рыком вбился в нее. Едва сдержался, чтобы не выматериться от разрывавшего плоть крышесносного смешения боли и наслаждения. Девочка была настолько тугая, что он боялся порвать ее. Но почти животная страсть заставляла убрать дятла из головы и дать волю жгучему желанию. Сцепив зубы, чтоб задавить стон, он входил в нее до самого основания, с восторгом чувствуя, как она жарко прижимается к нему.

За гранью сознания мелькала мысль, что Влада не успеет получить оргазм из-за его напористости и недостаточной подготовки. Но мужской эгоизм, сегодня делавший погоду, отогнал их прочь. Еще несколько жарких толчков и он содрогнулся от мощнейшей разрядки. Он впился в губы девушки, терзая и сминая их, чтобы не исторгнуть звериный крик наслаждения.

Прижавшись всем корпусом к девушке, Дим переводил дыхание, усмиряя бешеный ритм сердца. Вся «тяжесть содеянного» начала доходить до его сознания. Он как варвар, как викинг — завоеватель захватил пленницу, жадно набросился, дал волю своей похоти. Но, как ни старался, раскаяние не приходило. Возможно потому, что он чувствовал мягкие ладошки Влады, нежно поглаживавшие его спину и сейчас, после того, как он перестал терзать ее.

Конечно, он не слышал выбитых страстью жарких всхлипов, не чувствовал вонзающихся ему в спину ногтей, музыка его имени не слетала с ее искусанных губ.

Эта девочка просто приняла его. Ласково льнула к нему. Щемящая нежность затопила все потайные уголки его прагматичной души. Сколько же им предстоит узнавать друг друга! Сколько сказать!

Осторожно сняв себя Владу, он ту же ухватил ее за талию, чувствуя, что ноги у нее подрагивают.

Из души рвалось: «Девочка, моя! Я люблю тебя». Но он понимал, что слова, выплеснувшиеся в порыве страсти, могли приравниваться к пьяному базару, поэтому притормозил.

— Ты не представляешь, сколько я грезил, как буду медленно тебя раздевать, ласкать до умопомрачения, как буду нежно любить тебя, постепенно приручая к себе. А получилось вот так! Ты не сердишься, что я испортил первую брачную ночь? Схватил тебя, как похотливый сатир и использовал для своих плотских утех. Мне нет прощения?! — Дим оправдывался будто бы шутливо, но маленький червячок сомнения все ж немного подгрызал его мужское удовлетворенное, как кот наевшийся сметаны, Эго.

— Ничего ты не испортил. Я счастлива, что мы стали ближе. Я хочу быть с тобой, чувствовать твои губы, твои руки. Чувствовать тебя в себе и понимать, что это тебе нравится, — даже под покровом ночи Дим понял, что его пугливая девочка сейчас покраснела. Он коснулся губами ее щеки — и точно! Она пылала. Какое ж милое, скромное чудо!

— Ну, если я тебя не испугал, я счастлив!

— Меня испугало другое. Несильно.

— Что еще?

— Ну, Денис и Васька видели, что мы вдвоем зашли в кабинку…, — девушка смущенно улыбнулась.

— Ты думаешь, они кому-нибудь наябедничают? — хмыкнул Дим.

— Мне неловко, — от ее смущения, от ее стыдливости у мужчины перехватывало дух. Словно взобравшись высоко в горы, он ощущал недостаток кислорода. В голове не укладывалось — насколько она его волновала. Заводила его своей сдержанностью, когда отшивала, лишала рассудка своей податливостью, доводила до нетерпеливой дрожи своей неумелостью и, несмотря на психологическую травму — неискушенностью.

Хотелось сграбастать ее в охапку, закрыть от всего мира, и шептать: «Только моя! Круглосуточно моя!»

Он нежно поцеловал ее в макушку.

— Давай как в анекдоте про Чебурашку! — ласково потянул губами он выбившуюся прядь.

— Это как?

— Чебурашка говорит Гене: «Ген, давай я понесу наши вещи, а ты меня!» — сказал он и тут же засмеялся. — А наши — то вещи на берегу. Придется снова идти в кабинку! — Дим плотоядно улыбнулся, и провел ладонью по спине и попе девушки.