Когда боги глухи

Огромный город понравился ему. Сначала он хотел устроиться рабочим на строительстве метрополитена — объявления висели повсюду, но, поразмыслив, решил, что смену трубить в шахте под землей — это не для него. Черт с ними, с заманчивыми заработками! На земле жить и видеть небо как-то приятнее… И тогда он вспомнил про компанию, с которой повстречался у заветной березы, позвонил Алексею Листунову, потом Кате-Катсринс… Если Алексей с трудом вспомнил его, то девушка явно обрадовалась звонку. После нескольких встреч — Игорь тогда жил у родственницы своей детдомовской учительницы на улице Чайковского — Катя сама заговорила о том, что ему хорошо бы поступить на ЗИС, мол, она в кузовном цехе профсоюзная активистка и постарается все уладить… Московский автомобильный завод имени Сталина, бывший АМО, был одним из крупнейших предприятий в столице, в него брали в основном с московской пропиской. Девушка устроила Игоря в лучшем общежитии для молодых рабочих. Нашлось свободное место в комнате, где жил и Семен Линдин.

Вместо техникума Игорь поступил на курсы английского языка при школе рабочей молодежи, в которую он записался. Решил, что лучше все-таки закончить десятилетку, получить аттестат зрелости, а потом можно попытаться и в институт. Английский язык его привлекал, недаром в свидетельстве за семилетку по иностранному языку стояла пятерка.

Его приняли учеником слесаря-сборщика в огромный цех сборки. Первое время он не мог опомниться от грандиозности завода: высоченные светлые цеха, длинный конвейер, сложные станки, запах лака и новой обивки.

Через три месяца присвоили разряд, через полгода другой, а теперь он автослесарь четвертого разряда и зарабатывает около двух тысяч рублей в месяц. Начальник цеха сборки Филиппов на производственном собрании отметил Найденова в числе лучших рабочих. Завод нравился Игорю, да и работа была интересной: научился быстро собирать моторы, особенно нравилось запускать только что сошедший с конвейера двигатель. Первый хлопок, затем нарастающий рокот — это как крик новорожденного ребенка… Так однажды выразился начальник цеха. Много таких мощных новеньких «детей» прошло через руки Найденова.

В школе тоже все шло своим чередом. С первой же зарплаты он накупил учебников, словарей и в свободное время с удовольствием изучал английский язык. Иногда он в цехе произносил несколько понравившихся фраз по-английски. Рабочие с удивлением смотрели на него, однако в их взглядах сквозило уважение, что приятно щекотало самолюбие Игоря.

Через несколько месяцев мог с трудом читать, а вот разговаривать пока не мог. С учительницей на курсах старался изъясняться по-английски, но стоило где-нибудь на стороне раскрыть рот, как язык становился неповоротливым, а фразы получались корявыми… Несколько раз приходил к гостинице «Националь», шатался в вестибюле, прислушивался к английской речи, но понимал иностранцев плохо. Или они быстро произносили слова, или само произношение отличалось от учебной речи.

Они зашли с Катей в кафе на Петровке. Как всегда, здесь было много народа, за их столиком сидела пожилая пара, впрочем, занятые едой и разговорами, никто друг на друга не обращал внимания. Игорь уже давно заметил, что в этом кафе бывает много женщин, в других такого не замечал. По-видимому, неподалеку было какое-то учреждение, женщины и девушки заказывали сосиски с лимонадом.

Катя была в легком габардиновом пальто, на голове синий берет, лицо ее порозовело. Мужчины с соседних столов украдкой бросали на нес взгляды. Игорю было приятно, что на его девушку обращают внимание. Хотя на стене виднелась табличка «Не курить!», все курили, вытащил пачку папирос и Игорь. Получив первую зарплату, он вместе с Алексеем Листуновым и Семеном Линдиным «обмыл» се. Почувствовав себя наконец-то мужчиной, Найденов перестал уклоняться от выпивок в компаниях. Для себя сделал вывод: бутылка здорово помогает сблизиться с людьми, даст возможность найти с любым общий язык. Меру он знал, никогда не перепивал и голову не терял. Взял за правило на другой день не опохмеляться.

— Когда сказали, что в сборке кузовом слесаря накрыло, у меня даже в глазах потемнело, — рассказывала девушка. — Бегу туда, света белого не вижу, а вдруг, думаю, ты?

— А если бы я? — подначил он, глядя на нее с легкой улыбкой.

— Я… я выцарапала бы глаза крановщику! — выпалила она.

— Он не виноват, — сказал Игорь. — Захват оборвался. Кто мог такое ожидать?

— Бедный Лешка, — вздохнула она. — В субботу после работы навестим его?

— В субботу у меня тренировка… Давай в воскресенье?

— Я ему груш на базаре куплю, — сказала Катя. — Он их любит.

— Откуда ты знаешь? — ревниво спросил Игорь.

— Я знаю, что ты любишь котлеты по-киевски, — улыбнулась она. — А Семен обожает бутерброды с маслом и красной икрой. Один раз на моих глазах слопал десять штук!

— Ты что, считала? — улыбнулся он.