Когда деревья молчат

– Уэйн всего лишь на год старше меня! – крикнула я, но они не слушали. Уэйн обнял Сефи за плечи, а она засунула руку ему в задний карман, и мне захотелось плакать, когда я подумала о том, что они будут делать в комнате Сефи. Не то чтобы я думала, что она вечно будет играть со мной в блуждалки. Я просто не понимала, когда она так перешла от нуля к доступности.

– Не думай, что я буду с тобой возиться, – сказала я Рики, слишком злая, чтобы даже взглянуть в его сторону.

Фильм дошёл до того места, где жители деревни штурмуют замок Франкенштейна, и это давало мне повод уставиться в телевизор, пока мой пульс не успокоится. К тому времени, как сцена закончилась, мне стало любопытно. Рики не произнес ни слова с тех пор, как сел. Краем глаза я видела, как он сидит на краешке папиного кресла, положив руки на колени, словно в церкви.

– Знаешь, можешь расслабиться, я не кусаюсь.

Рики взглянул на свои пластыри. Он немного напоминал мне Альберта – мальчика, которого Ингаллы усыновили в «Маленьком домике в прериях». Он был пугливым, с ямочками на щеках и даже мог бы быть симпатичным, если бы не сидел в моей гостиной со своими бородавчатыми пальцами.

– Зачем ты вообще пришёл?

Он поднял одно плечо и потом позволил ему упасть.

– Уэйн сказал, что будет весело.

– И ты всегда делаешь то, что скажет Уэйн? – Я чувствовала себя взрослой, когда говорила с ним. Как будто я могла говорить всё, что захочу. Эта власть удивила меня.

Снова это пожимание одним плечом.

– Он мой лучший друг.

Я почувствовала, как становлюсь больше, злее.

– Он едва ли с тобой разговаривает в автобусе. Больше похоже на то, что они с Крабом лучшие друзья.

Рики яростно заморгал, смотря на телевизор.

Я пошла во все тяжкие.

– На Краба правда напали второй раз?

Рики отдёрнулся назад, как будто я его ударила, и мой резкий стыд оставил кислое послевкусие.

Он пытался на меня взглянуть, но его глаза будто не могли так высоко подняться.

– Кажется. За большинством парней из Впадины гоняются, по крайней мере.

В телевизоре началась реклама. Первая была посвящена маргарину «Шифон». Мать-природа сидела в лесистой лощине и рассказывала сказку медведю и еноту. Обычно я обожала эту рекламу, но сейчас я просто не могла смотреть.

– В каком смысле?

На этот раз он посмотрел мне прямо в глаза. Теперь он напоминал Альберта ещё больше.

– Это противно, – предупредил он.

– Тебе необязательно рассказывать, – сказала я. И я не врала. Я попробовала грубить по полной, и мне это совсем не понравилось.

Он потянулся, чтобы провести рукой по корешкам, которые заполняли полки в гостиной.

– У вас много книг.

Я огляделась. Я к ним так привыкла, что теперь почти не обращала внимания.

– Мы читающая семья.

Я слышала, как однажды папе сказала это кассирша в магазине. Она похвалила его за то, что я такая умная, протягивая руку, чтобы игриво тронуть его за плечо.

Рики почесал свой нос.

– У меня в доме нет книг.

Я никогда не была в доме, где было бы так много книг, так что совсем не удивилась, что у него их нет вообще.

– Ни одной, – продолжил он. – Даже тех, которые мне мама читала в детстве. Или мачеха.

– Твои родители в разводе?

– Ага. Мама ушла от папы.

Я наклонилась ближе.

– Как тебе удалось её уговорить?

– А?

Моё сердцебиение замедлилось.

– Как тебе удалось уговорить её бросить его?

Он взглянул на меня как на сумасшедшую.

– Она сбежала. Я был в третьем классе. И с тех пор её не видел.

– Ой. – Мне не приходило в голову, что мамы могут бросать своих детей, только отцы.

Он потирал один из своих пластырей, как будто оттуда мог вылететь волшебный джинн.

– Это произошло со мной, как и с Крабом и ещё парочкой парней из Впадины. Краб курил у реки, когда его поймали в первый раз. Тедди Милчмен тоже, кажется. А я не мог больше выносить криков в моём доме и убежал. Какой-то мужик схватил меня прямо у входа в парк, где мы вчера встретились с тобой и тем парнем с крутым великом.

Он опустил глаза.

– Прости за это. Мы просто веселились. Мы бы тебя не обидели. – Что-то заиграло у него в глазах, и он рассмеялся. – Но ты всё равно всыпала Крабу. И Уэйну ты тоже ничё так влепила.

Я подумывала спросить, как Краб, но не хотела делать вид, будто мне не плевать.

– Кто тебя схватил?

Лицо Рики стало цвета бумаги.

– На нём была маска. Он ощупал мои карманы. Я думал, что он хотел меня ограбить, но потом он схватил моего дружка. Я пихнул его как можно сильнее, но он только сильнее меня сжал, потирая спереди. Он типа порычал или вроде того, а потом отпустил. – Рики потёр свою шею сзади. – Меня не запихнули в машину, как Краба оба раза или Тедди. Их куда-то отвезли, а потом выбросили, когда сделали своё дело.

Я почувствовала тошноту и дрожь.

– Ты сказал полиции?

– Не-а.

– Почему?

– Сама мне скажи, – ответил он, впервые разозлившись.

Мои щеки вспыхнули. Я вспомнила слова Бауэра на вечеринке. «Да не, это просто мальчишеское дерьмо. От них же сплошные неприятности, от этих парней из Впадины». Копы не верили детям. Особенно детям не из того района.