Когда кончаются игры (СИ)

Акросс предпринимает новую попытку сдвинуть его с места и, недовольно цыкнув, почти подхватывает Кая на руки. Но, потеряв точку опоры, Кай перестает быть таким покорным — бьет Акросса в подбородок. Только благодаря какому-то звериному чутью он проскальзывает мимо одного из близнецов и бежит не в поле у кладбища, там прятаться негде, а крестам навстречу. Акросс снова разочарованно выдыхает, оборачивается ко второму близнецу, который и вовсе стоял на месте и ничего не сделал.

— Я буду ждать у могилы, — устало предупреждает Акросс. — Вас двоих ведь хватит, чтобы его поймать?

— Босс, серьезно, ну вот к чему эта театральность? — спрашивает тот, что все-таки пытался остановить Кая. — Можно же его просто…

— Не хочу просто, — обрывает Акросс, направляясь по тропинке, заваленной опавшими иголками сосен, вглубь. И все же слышит, как ворчит один из близнецов: «Можно подумать, ты его вообще убивать хочешь».

Старенькая и местами уже ржавая лада едва не врезается в единственную припаркованную у кладбища машину, и все же мнет ей правое крыло.

— Твою мать, а если это кто-то еще решил сходить вечером… — начинает Дроид, но замолкает. Хаски открывает багажник, достает оттуда потрепанную пыльную биту.

— Отморозок, — комментирует Дроид, поморщившись. Гидра выбрается из машины и, ни о чем не предупреждая, без колебаний бежит вглубь притихшего кладбища.

— Учись, — цыкает недовольно Хаски. — Ладно, он бы Кая на месте пришил, если б ему надо было. Я туда, ты в ту сторону. Если что, навались на Акросса, Кай сбежит.

И, не дожидаясь подтверждения, спешит в том направлении, которое указывал.

— Ну да, а я не убегу, — ворчит недовольно Дроид, одергивает толстовку и, осмотревшись, идет в другую сторону.

Кладбище бесконечное. Когда Кай слышит, что его преследуют, он, уставший, ныряет за одно из больших, семейных надгробий. Сидит, прислонившись спиной к холодному мрамору, закрыв себе рот руками, чтобы даже дыханием себя не выдать.

Где-то вдалеке перекликаются близнецы, улюлюкают, зовут его.

Кай не может вытащить из себя того капитана, который даже на грани смерти вел себя спокойно. Принимал ее как проигрыш. Это не игра, это его реальность, и тут намного сложнее быть смелым. Страх похож на тот, который поддерживал в нем отец, и теперь Кай так же слаб против всех этих врагов, против Акросса. И все же, даже если тот прав, и Кай — просто замена, он никогда бы не уступил Виктору его места в этом мире. Да тот и не сможет вернуть себе прежнюю роль.

Кай не сразу замечает, как стихают голоса, лес снова погружается в непривычную тишину, даже всполошенные шумом птицы молчат. Нужно выходить из-за плиты, искать путь к спасению, но Кай снова прирос к месту. И то, что место это — чужая семейная могила, пугает его еще больше, как пророчество собственной скорой смерти. Только усилием воли Кай заставляет себя подняться, потому что теперь для него опасно оставаться на месте.

Выпрямившись, он вздрагивает, как током ударенный — оба близнеца стоят в паре метров от него, с улыбками наблюдая за Каем, упиваясь его страхом.

Кладбище становится жутковатым — где-то слышатся крики — не ужаса, скорее гневные. Сами кресты и плиты негодуют, гонят Акросса прочь. А на куче чернозема сидит спокойный Гранит рядом с торчащей из земли лопатой.

— Не получилось? — безразлично спрашивает он.

— Близнецы его гоняют. Сбежал, — Акросс произносит это без злости — устало и нерешительно.

— Может и домой сбежит, — предполагает Гранит, и все же надежды в его голосе не слышится. — Не заглянешь? Разве не интересно?

— На что? — раздраженно оборачивается Акросс, только теперь замечает, как Мей смотрит на надгробие с фотографией. — Эй.

— Что-то похожее есть, — кивает Мей, слегка улыбаясь. — Нельзя сказать, что он похож на тебя в молодости. Скорее на… твоего младшего брата.

— Прекращай, — командует Акросс. Стоя между Гранитом и Мей, он не знает, от кого отбиваться. Он не хотел никого сюда приводить, кроме Кая, но пришлось — один бы он не справился. Когда Акросс был тут на похоронах — это была просто глубокая яма. Он не видел, какую фотографию выбрала мама, какое надгробие поставили. Он сам оказался тут впервые после похорон несколько часов назад, когда указывал Граниту, где копать. Так странно, Акросс помнит это место с одной только могилой, отца, а теперь их тут две и место под третью, для мамы.

— Можно подумать, он вырос, — подмечает Гранит.

— Наш капитан пользуется популярностью — целых три девушки. Как думаешь — меня она тоже убьет? Как соперницу?

— Кая ведут, — вовремя меняет тему Акросс, но довольным он не выглядит. Наоборот, происходящее для него как скучная и неприятная обязанность. Работа, с которой он никак не может уволиться.

— Если ты передумал, я могу просто закопать все снова, — предлагает Гранит. Он поднимается, снова берется за лопату. — Мне не сложно. Разровняю как было и даже цветочки обратно положу.

У Кая руки связаны чем-то, похожим на шнурок толстовки. И упирается он по-прежнему так, что можно выследить их по оставляемым в песке бороздам.