Когда любить нельзя…

– А знаешь что, дочура, давай выпьем, а? Я сегодня заезжал к Саше Ершову в «Шаровню на Аптекарском», он тут достал для нас «Шато Вильмарин» урожая 1994 года с виноградников Grand Cru Classe… Так что у нас есть, что выпить! Что-то же нам нужно обмыть? Не даром же Шнайдер поздравлял меня?

– Не даром! – согласилась Мария и направилась к холодильнику.

Быстро нарезав и разложив на тарелочке сыр, она высыпала из пакета в плетеную корзинку сухое печенье «Мария», которое любила макать в вино, и понесла все это в гостиную. Отец шел за ней с бокалами и бутылкой эксклюзивного французского вина.

Поставив все на столик, Мария забралась с ногами на диван, уютно устроившись в уголке.

Сколько вечеров провели они так с отцом… Между ними практически никогда не возникало ссор. Сегодняшнюю вспышку Мария объясняла своими расшатавшимися нервами. Эх, нужно было отцу сразу все рассказать, но тогда ей не хотелось, чтобы он опять переживал за нее или начал бы вмешиваться в ее дела, пытаясь помочь. Ей хотелось самой разобраться со своей жизнью.

– Ну, так ты мне расскажешь, что ты там написала? – усаживаясь с ней рядом и протягивая ей бокал с вином, спросил отец.

– Расскажу, расскажу, – успокоила его Мария, и, помолчав, спросила: – Ты помнишь книгу Игната Филаретова «У страха глаза рыси»?

– Конечно, помню! Первоклассный детектив…

– Вот его-то я и перевела на немецкий язык. А герр Шнайдер познакомил меня со своим другом-издателем – герром Майнкопфом, и тот, прочитав мою рукопись, загорелся издать эту книгу у них, в серии «Зарубежный детектив». Вот собственно и все. А сейчас мы оформляем документы…

– Мда… и всего-то делов! – иронически хмыкнул Николай Дмитриевич. – Но нужно же еще получить разрешение автора… Ты об этом не думала? Интересно, какой он человек?…

– Замечательный человек! – вырвалось у Марии.

– А ты откуда знаешь, вы уже с ним встречались? – поинтересовался отец.

Мария, стряхнув какую-то невидимую пылинку с брюк, помолчала, а потом, решившись, тихо сказала:

– Пап, и ты с ним тоже встречался…

– Где? Когда? – удивился Николай Дмитриевич.

– В Каневе…

Отец, нахмурив брови, сосредоточился, припоминая.

– Ты… Ты хочешь сказать, что это… отец Кирилл?! – потрясенно воскликнул Николай Дмитриевич, и приподнявшись с дивана, расхохотался: – Во дает батюшка!.. Вот молодец!.. Игнат Филаретов!.. Ха-ха-ха… Да за это же просто необходимо выпить!

Чокнувшись бокалами, они дружно сделали по большому глотку, посмаковали вино во рту и закусили его сыром.

– Нет, ну ты только представь!.. – никак не мог успокоиться Николай Дмитриевич, восхищенно качая головой.

– Но это, пап, большой секрет! – улыбаясь, предупредила Мария отца.

– Само собой! Я буду нем, как могила! – демонстративно закрывая себе рот рукой, пообещал Николай Дмитриевич, но тут же убрал ее, чтобы задать очередной вопрос: – А ты это уже в Каневе знала?

Чувствуя, что ступает на зыбкую почву, Мария замешкалась, но, решив идти до конца, ответила:

– Нет, там я ничего не знала. Это я потом узнала. А так мы с ним случайно познакомились.

– Хороша случайность! Из двухсот миллионов человек в нашей стране познакомиться именно с популярным писателем! Ну и когда ты узнала, что он Филаретов?

– Когда он приезжал сюда в начале декабря сдавать экзамены в академии.

– Так вы с ним встречались?

– Да, – Мария опустила глаза, глядя в свой бокал и взбалтывая в нем остатки вина. – Помнишь, когда Вика приводила ко мне своего приятеля знакомиться? Вот, в тот вечер и отец Кирилл был у меня в гостях. Он мне ничего не сказал, просто оставил автограф на своей книге, которую случайно увидел в моем кабинете. Кстати, он не знает, что переводчиком его книги являюсь я…

– Еще не лучше, прямо какие-то тайны Мадридского двора! Почему ты это от него скрываешь?

– А вот об этом, пап, я пока говорить не хотела бы, – бросив на отца умоляющий взгляд, сказала Мария. – У меня есть свои соображения, по которым я не хочу до поры, чтобы он что-нибудь узнал.

– Ну, хорошо, хорошо, но потом-то расскажешь?

Мария кивнула.

– Ну, тогда давай праздновать. Не каждый же день такие события в жизни происходят! – сказал Николай Дмитриевич, наливая им еще вина.

Глядя, как отец наполняет ее бокал, Мария остановила его:

– Хватит, хватит, мне еще срочно нужно перевести поправки к договору, я хотела их сегодня же отправить в Мюнхен.

– Ничего, пара-тройка бокалов только тебя подкрепят. Кстати, показала бы мне, что они вам там предложили…

– Сейчас…

Мария вскочила с дивана и, сбегав в кабинет, принесла отцу договоры.

Поставив бокал на столик, отец надел очки и принялся читать. Прочитав сначала договор с автором и молча отложив его в сторону, он принялся читать договор с Марией, хмыкнув при этом: «тоже мне, конспиратор!», видимо наткнувшись на ее псевдоним.

Закончив чтение, он снял очки, и, изучающе посмотрев на дочь, заключил:

– Не слабо!

– Правда же? – обрадовалась Мария. – Я тоже, когда прочла, не поверила своим глазам.

– Все! – хлопнув в ладоши, приказал отец. – Сворачиваем пьянку гурманов и за работу! Погоняй в кабинет переводить! Время – деньги, нечего уважаемых людей заставлять ждать.