Когда медитирую, я думаю о ней

В медитации я видел Юлю. Больше нигде ее не было. Только там. Я стал медитировать больше. Мне было больно. Но я хотел с ней увидеться. Еще и еще. Я просыпался утром. Чистил зубы. Медитировал. Я ехал в автобусе на работу, сидел с закрытыми глазами. Я возвращался домой. Медитировал. Родные думали, что я стал сектантом. Нет. Я лишь хотел видеть Юлю. Чувствовать ее. Если бы они узнали об этом, они бы меня не поняли. Мне было плевать. Я сидел в темноте. Там была она. В реальности ее не было. Она была только там. Меня перестала интересовать реальность. Мне стал интересен мой мир. Внутри себя я был всемогущим. В реальности – никем. В своих фантазиях я мог целовать Юлю. В реальности – нет. Замерев с закрытыми глазами, я мог гулять с ней или даже прикасаться к ее коже. У меня получалось заниматься с ней любовью. Танцевать. Разговаривать. Улыбаться. Наверное, то, чем я занимался, сложно было назвать медитацией. Мне было не важно, как это называть. Мне было важно, что я запомнил Юлю. Моя память возвращала ее. Я запомнил ее как ощущения. Я запомнил чувства, которые она будила во мне. И это чувство я уже мог разбудить сам.

Через четыре месяца после расставания. Через сто двенадцать дней своего одиночества. Мне было сложней в деталях вспомнить о ней, но я помнил чувство. И я вновь и вновь погружался в него. Я шептал про себя, что люблю. Я трогал ее волосы. Дышал ее кожей. Это была магия. Сидя, скрестив ноги, в свой комнате. Я был с ней. Я забывал черты ее лица. Контур тела. Я забывал, как звучит ее голос, но я помнил ее состояние. Я помнил ее электромагнитные волны, которые будоражили мои электромагнитные волны. Я звучал с ней в унисон. Я снова шептал ей что-то, и мне казалось, что она меня слышит. Я был уверен, что даже если она целует сейчас другого, где-то у нее в глубине есть и частичка меня.

Я не верил, что пережитые нами эмоции могли просто так утихнуть и потеряться в общем шуме мирской суеты. Она вспоминала. Я знал это. Я вспоминал.

Ее глаза. Она смотрела на меня. Даже не смотрела. Рассматривала. Я рассматривал ее. Моя рука была в ее руке. Мы лежали на кровати. Молчали. Как всегда. Она меня приучала молчать. Я молчал. Она молчала. Все это происходило за темнотой закрытых глаз. Вновь и вновь.

Мое молчание после разрыва отношений возвращало меня в то молчание с ней. Молчание стало мостиком к Юле. Я держал язык за зубами. Разговаривал мало. Чаще слушал. Я стал симпатичен людям. Они любили выговориться мне. Им казалось, что я их слушал, а я просто молчал.

Это было по-настоящему

Я гулял. Реже, чем раньше, но все же слонялся по паркам и улицам. Шаркая ногами, я закрывал глаза. На ходу. Ненадолго. И там встречал ее. Я не верил, что все сто шестьдесят два дня после нашей разлуки она будет со мной. Что я так долго буду носить ее в себе. Но я носил. Она перестала доставлять мне боль. Теперь она приносила мне теплые переживания. Я больше не желал обладать ей. Я просто был рад, что однажды мы были вместе. Я уже не капризничал. Я был не против, что у нее кто-то мог появиться. Я отпустил ее физически, но сохранил ментально. Она была во мне. И, наверное, никогда уже меня не покинет. До конца.

Я понял смысл фразы. Смысл клятвы, которую дают на свадьбах. Я осознал, что значит фраза – «пока смерть не разлучит нас». Время. Интересы. Люди. События. Все это может разлучить людей. Но они никогда не забудут друг о друге. Если это было по-настоящему. У меня все было по-настоящему. Было ли это по-настоящему у Юли? Не знаю. У меня – да.

Лето. Солнце согревало асфальт. Жара заставляла капельки пота скапливаться на лбу. Я так же работал в инженерном отделе. Чертил. Прошло больше полугода с нашего расставания. Я больше не разговаривал с Юлей. Не виделся с ней. Даже случайно.

Новая встреча