Когда меня не стало

Машина затряслась на ухабах: въезжали на свалку. Глядя на дымящиеся холмы и вдыхая тошнотворный запах испеченных нечистот, Белла вдруг вспомнила, что в день смерти Макса ему должен был позвонить из Москвы Борисов. Ну да, он так и сказал: «Пойдем скорее, заяц, Игорь должен позвонить в половине десятого…» И она его спросила тогда, неужели он поведет машину после выпитого коньяка, на что Макс ответил с присущей ему серьезностью, которую Белла всегда воспринимала как иронию: «А я, между прочим, не выпил ни грамма». Она не поверила ему. А почему?

– Знаете, я вдруг вспомнила, что в тот вечер Максу должен был позвонить из Москвы Игорь Борисов…

– Это хозяин той самой дачи?

– Да. И друг Макса.

– А по какому поводу намечался звонок, не знаешь?

– Нет.

– А что этот Борисов так долго делает в Москве? Чем он занимается? Бизнесмен?

– Нет. Вернее, я не знаю точно… Кажется, он занимается ценными бумагами. При нашей администрации есть какой-то отдел, осуществляющий покупку акций у юридических лиц…

– Тсс… – Григорий схватил ее за руку. – Узнаешь местность?

Белла всмотрелась в открывшийся ей дымный серо-зеленый пейзаж – дымящиеся горы мусора и мусороуборочные машины, напоминающие больших и неуклюжих жуков, медленно проплывающих по холмам, – и закрыла ладонями лицо.

– Видите там, слева, возвышение? Это и есть шалаш.

– Какой же это шалаш? Нагромождение фанерных ящиков.

– Говорю же: шалаш, – повторила она уже с раздражением. – Вот там они и живут.

– Выйдем?

– Придется. Для чего же мы тогда сюда ехали, спрашивается…

Они вышли из машины и направились к шалашу. Было тихо, если не принимать во внимание шум подъезжающих и отъезжающих мусоровозов да какой-то неприятный хруст под ногами.

Белла остановилась перед рогожей, которая заменяла дверь, отвела ее в сторону и заглянула внутрь. В душной темноте пахло яичницей.

– Лиза, – позвала Белла слабым голосом, все еще не веря в то, что она видит шалаш НАЯВУ.

Послышался какой-то шорох, после чего ей в лицо ударил тонкий луч света.

– Кто там? – услышала она недовольный высокий голос и тотчас узнала, кому он принадлежит.

– Наполеон, это ты?

– Ну, я…

Она набрала в легкие побольше воздуха и шагнула внутрь. Свет сделался ярче: это Наполеон зажег керосиновую лампу. Он сидел на постели, свесив ноги, и чесал свою взлохмаченную голову.

– А, это ты? Чего тебе?

– А где Лиза?

– Нет ее. А зачем она тебе?

– Поговорить хотела.

– Так говори.

– Я не одна.

– Ментов привела? – нахмурился он. – Кто там еще?..

– Мой знакомый. Понимаешь, мне никто не верит, что я дошла сюда пешком… У меня какие-то провалы в памяти… Когда я несколько дней тому назад ушла отсюда, я полдня добиралась до трамвайной остановки… Как могло случиться, что я в туфлях на высоких каблуках пришла сюда? У меня что, был приступ лунатизма?

– Тебе не стоило сюда приходить, – вдруг неожиданно жестко произнес Наполеон и встал. – Уезжай. Я тебе все равно ничего не скажу.

– Я не уйду до тех пор, пока все не выясню… Это сейчас я пришла без ментов, но, если ты будешь так разговаривать со мной, я приведу сюда целый взвод… У меня проблемы, неужели ты не понимаешь? Скажи, я действительно видела взрыв или это ты мне рассказал? Это важно, пойми…

– Все ты видела…

– А где я была во время взрыва? Я никак не могу вспомнить, выходила ли вообще из ресторана… Иногда мне кажется, что в последний раз я видела своего мужа в банкетном зале… Помоги мне восстановить ход событий… Его убили, но могли убить и меня. Я не смогу теперь спать спокойно, пока не пойму, закончилась охота на нашу семью или она только началась…

Когда она произносила последние слова, Наполеон стоял уже совсем рядом, и она в сердцах схватила его за грудки. Григорий, наблюдавший всю эту сцену, сделал шаг вперед, чтобы в случае, если Наполеону не понравится подобное с ним обращение, обезопасить Беллу.

– Мы нашли тебя в кустах, возле машины, – ледяным тоном произнес подросток, – мы подняли тебя и повели…

– Куда?

– Сюда. Все, больше я тебе ничего не скажу.

– А где Лиза?

– Тебе это зачем? Уж она-то точно ничего вам не расскажет… Мне пора за ней идти, так что не стойте на пороге… – Он оттолкнул Беллу и вышел из шалаша. – Только не надо за мной ходить… Это наши дела.

И он стремительным шагом направился в глубь свалки.

– Я не пойду туда, – сказала Белла, с отвращением вдыхая теплый и едкий дым, принесенный в их сторону легким ветром. – Мне кажется, что я и так знаю, где Лиза. Она у Татарина. Она спит с ним, а он платит ей за это. Вернее, платит-то скорее всего Наполеону. Вот скоты!

Они сделали вид, что ушли, и даже отогнали подальше машину, а затем, спрятавшись за какими-то закопченными канистрами и коробками, стали ждать возвращения Наполеона.

Он появился не один. Опираясь на него, к шалашу брела худенькая и простоволосая Лиза. На ней была длинная синяя юбка и красная вязаная кофта. Белые волосы развевались на ветру.

– Ты будешь с ней разговаривать?

– Да, но только не сейчас. Вы можете мне пообещать, что на днях мы вернемся сюда и увезем Лизу домой? Я поговорю с нею с глазу на глаз, идет?

– Хорошо.