Когда началась и когда закончилась Вторая Мировая

К февралю 1948 года И. В. Сталин начал проявлять заметное раздражение затянувшимся конфликтом в Греции. Это было вызвано двумя немаловажными обстоятельствами. Дальнейшее развитие вооруженной борьбы в Греции вело к усилению американского присутствия на Балканах. С тактической точки зрения это было крайне выгодно в момент гражданской войны в Китае, но стратегически опасно, поскольку под удар ставился юго-западный фланг создаваемого Советским Союзом Восточного блока.[445] Кроме того, Сталин насторожено относился к усилению активности некоторых балканских стран, делавших определенные шаги к созданию конфедерации восточноевропейских стран, включая Болгарию, Румынию, Албанию, Югославию, Венгрию, Чехословакию, Польшу и Грецию. Появление в Восточном блоке, неподконтрольной конфедерации, руководство которой, вероятнее всего, перешло бы в руки И. Б. Тито, не могло устроить Москву, поскольку становилось отрицательным фактором в «большой» политике. Но помимо этого Сталин был крайне недоволен решением Югославии о передислокации 2-й Пролетарской стрелковой дивизии в Албанию для защиты этой страны в случае нападения со стороны Греции. Недовольство вождя этим фактом оказалось столь высоко, что 1 февраля 1948 года В. М. Молотов, направил в Белград телеграмму следующего содержания:

«Товарищу Тито.

Из Вашей беседы с т. Лаврентьевым (посол СССР в Югославии — Авт.) видно, что Вы считаете нормальным такое положение, когда Югославия, имея договор о взаимопомощи с СССР, считает возможным не только не консультироваться с СССР о посылке своих войск в Албанию, но даже не информировать СССР об этом в последующем порядке. К Вашему сведению сообщаю, что Совпра (Советское правительство — Авт.) совершенно случайно узнало о решении югославского правительства относительно посылки ваших войск в Албанию из частных бесед советских представителей с албанскими работниками. СССР считает такой порядок ненормальным. Но если Вы считаете такой порядок нормальным, то я должен заявить по поручению Правительства СССР, что СССР не может согласиться с тем, чтобы его ставили перед свершившимся фактом. И, конечно, понятно, что СССР, как союзник Югославии, не может нести ответственность за последствия такого рода действий, совершаемых югославским правительством без консультаций и даже без ведома Советского правительства. Тов. Лаврентьев сообщил нам, что Вы задержали посылку югославских войск в Албанию, что мы принимаем к сведению. Однако, как видно, между нашими правительствами имеются серьезные разногласия в понимании взаимоотношений между нашими странами, связанными между собою союзническими отношениями. Во избежание недоразумений следовало бы эти разногласия, так или иначе, исчерпать».[446]

В изложении посла А. И. Лаврентьева, реакция И. Б. Тито на полученную телеграмму, была следующей:

«Тито, прочитав телеграмму два раза, крайне взволнованный, сказал, что не ожидал, что Советское правительство придает этому делу такое значение. Он признает, что им была допущена ошибка, нужно было предварительно проконсультироваться с Совпра, и такая консультация по внешнеполитическим вопросам впредь проводиться будет. Он понимает, что за такие неправильные внешнеполитические шаги реакция возложит ответственность на Советский Союз. Югославская дивизия не будет введена в Албанию».[447]

Более того, в беседе с советским послом Тито заявил, что не находит каких-либо серьезных разногласий во взаимоотношениях между Советским Союзом и Югославией. Тем не менее, несмотря на столь высокие заверения советско-югославские отношения дали трещину, которая стремительно разрасталась в широкую пропасть.

10 февраля 1948 года в Москве состоялось совещание партийно-государственных деятелей СССР, Болгарии и Югославии, на котором обсуждалась идея интеграции Восточной Европы. На совещание В. М. Молотов выказал неудовольствие по поводу болгарской идеи о создании конфедерации восточноевропейских стран. Позже идея об «организации федерации или конфедерации Балканских и Придунайских стран, включая сюда Польшу, Чехословакию и Грецию» и о «создании таможенной унии между ними» была квалифицирована газетой «Правда», как «проблематическая и надуманная».[448] Сам же Сталин в разговоре с югославской делегацией выразил свое мнение относительно гражданской войны в Греции. «Что вы думаете, что Великобритания и Соединенные Штаты — Соединенные Штаты, самая мощная держава в мире, — допустят разрыв своих транспортных артерий в Средиземном море! Ерунда. А у нас нет флота. Восстание в Греции надо свернуть как можно скорее», — заявил Иосиф Виссарионович.[449] Даже упоминание об успешных действиях коммунистов в Китае не заставили его изменить свою точку зрения. Сталин вновь заявил, что ситуация на Дальнем Востоке совершенно иная, чем в Греции и потому «надо, не колеблясь, свернуть греческое восстание».[450]