Когда наступит никогда

Именно бумажные полотенца становятся последней каплей – невыносимо смотреть, как они раскисают под острой ледяной моросью. Вещей у них немного – с этим сложно поспорить, когда все имущество свалено в отвратительную кучу на ступенях. Неужели он не мог хотя бы сохранить бумагу? В Кристин внезапно закипает гнев вперемешку со стоящими в горле слезами. Дело не в несправедливости; если они действительно два месяца не платили за аренду, мужчина имеет право их выселить. Но неужели нужно выкидывать их вещи под дождь на глазах у всего дома?

Снова появляется сын, на этот раз с тарелками и кружками. Он ставит их на тротуар, достает из-под мышки кухонные полотенца и швыряет их в лужу. Кристин хочется подбежать, свалить его с ног и избить до крови, но он слишком большой.

– Твой отец – ублюдок, ты в курсе? – сдавленно бросает она, ненавидя себя за слезы.

Он смотрит на нее сквозь дождь – мокрые соломенные волосы прилипли к голове, – а потом пожимает плечами.

– Если тебе нужны эти вещи, лучше займись делом.

Он наклоняется к коробке с чистящими средствами и достает упаковку пластиковых мешков для мусора. Не целясь, кидает их Кристин.

– Если в течение часа не уберешь вещи с тротуара, они отправятся на свалку.

Кристи-Линн наблюдает, как парень снова исчезает в квартире. А потом – больше ей ничего не остается – наклоняется за упаковкой пакетов, отрывает один и начинает набивать его мокрой одеждой.

Пять

Свитвотер, Вирджиния.

20 ноября 2016 г.

Уэйд Пирс устало пялился на мигающий курсор. Снова не то. Три часа на одну чертову сцену, и по-прежнему не то. И еще три часа тоже не решат проблему. Проблема не в сцене; проблема в нем. Он раздражителен и невнимателен, и голова гудит из-за избытка кофе. Измучившись, он оттолкнулся от стола и направился к холодильнику за «маунтин дью», но в итоге предпочел бутылку воды. Меньше всего ему сейчас нужен дополнительный кофеин. Сделав большой глоток, Уэйд отодвинул стеклянную дверь и вышел на веранду.

Тяжелый серый воздух наполнился ароматом влажной почвы и далекого дыма. Приятый земляной запах. Никаких выхлопных газов. Никакого вонючего мусора и залитых мочой переулков. Уэйд сделал глубокий вдох, рассматривая круглые холмы, окружившие городок Свитвотер. Листва, пылавшая на холмах последние несколько недель, исчезла, оставив пейзаж, подходящий его настроению – промозглый, бесплодный, бесцветный. Возможно, покинуть цивилизацию было не лучшим решением для городского мальчика. А может, его просто достало собственное общество.

Тогда отъезд казался хорошей идеей. Хотя правильнее называть это бегством. Возвращением к тому, что наполняет душу, а не только счет в банке. Но план не сработал. Ему нравилось воображать, как он сбежит в глушь, будет вести жизнь отшельника и воссоединится с музой, но этого не произошло. Во всяком случае, не полностью.

Он надеялся на покой, своеобразную завершенность после внезапного и отчасти неожиданного ухода из «Уик ин ревью». Но переезд в Свитвотер не принес ничего даже отдаленно похожего на покой. Вместо этого основную часть дня Уэйд проводил в сомнениях – мудро ли гнаться за мечтой, которую следовало похоронить еще двадцать лет назад.