Когда осенние печали. Часть 3

Добравшись до раздела «семья», Мясников впечатался взглядом в одну-единственную строчку, на которой уместилась очень короткая, но такая важная информация: Дмитрий женат, имеет двоих детей.

…В последний раз Виталий плакал на похоронах матери. С тех пор прошло очень много лет, и – вот они… новые слёзы… Только – от радости… несмотря ни на страшный диагноз, ни на неопределённость… Теперь ему есть, для чего цепляться за жизнь, бороться с болезнью… Он поедет в клинику с другим – позитивным – настроем! У него есть сын и даже внуки – целых двое! Он верит, что это – так!

Теперь он просто обязан – победить.

Глава 21.

Потрясение, полученное на юбилее, не прошло даром для Анны Сергеевны. Гипертония, которой она страдала в последние годы, проявила себя в полной мере – давление подлетело на небывалую высоту, поэтому уже на следующий день она не смогла выйти на работу. Приехавший по вызову врач выписал больничный лист и назначил лечение.

Анна даже не смогла проводить Нелли на самолёт – этим занялся Саша. Он тоже несколько дней не ездил на работу – ухаживал за больной женой. Все эти дни, встречаясь с ним взглядом, Анна ловила в его глазах немой вопрос… Даже не услышав, она знала, о чём хотел бы спросить её супруг. Истерика на улице, возле лежащего на снегу сына не могла укрыться от посторонних глаз, и её обвинение в адрес следователя Мясникова стало достоянием многих ушей.

…Но, если посторонним не было дела, о чём кричит убитая горем мать, то ни Саша, ни Наталья не могли не обратить внимания на её странные слова. Анна знала: пока она больна, никто из них не будет задавать никаких вопросов. Но потом…

Она должна будет что-то ответить, как-то оправдать своё поведение. На помутнение рассудка ссылаться глупо. Она ясно произнесла слова «родной отец» и «другая мать». Их нужно будет как-то объяснить.

Накануне отъезда Нелька улучила минутку, когда рядом не было Александра и, присев возле Анны, тронула ту за руку.

«Ань… ты держись. Всё ведь хорошо…»

«Знаешь, Нель… - та подняла на подругу усталый, болезненный взгляд. – Наверное, это расплата… за все мои грехи».

«Да брось! Какая же это расплата? Все живы, здоровы… Ты тоже поправишься! – Нелька успокаивающе махнула рукой. – Ты что, мать?! Мы ещё у меня не зажигали, вот приезжайте к нам на новогодних каникулах, оторвёмся по полной программе!»

«Это – только мне расплата… - Анна медленно закрыла и тут же открыла глаза, как бы подтверждая свои слова. – Знаешь, я только сейчас начала понимать, какая спокойная, счастливая жизнь была у меня… А вот пришло время платить по счетам…»

«Глупости. Это совпадение. У каждого в жизни бывали ошибки. Твои грехи, Ань, не больше, чем у других. Одно только хочу тебе сказать… - Нелли на несколько секунд замолчала, глядя куда-то вниз, затем снова подняла взгляд на Морозову. – Ты должна сама всё рассказать Сашке про Михаила. Легче станет, вот увидишь, и грехи этим замолишь. Этот парень – точно его сын… видно без анализа ДНК. Скажи Саше… он имеет право знать».

Анна и сама понимала, что теперь просто обязана сказать мужу о сыне, хотя бы в благодарность Михаилу. О том, что произошло на самом деле, она узнала лишь на второй день от Дмитрия, и то информация была очень щадящей – в её состоянии знать всю правду о том, какая опасность грозила сыну, не стоило. Все подробности стали известны ей лишь какое-то время спустя. Но одно она узнала точно: Михаил Мясников спас жизнь Дмитрию, а, возможно, и Наташе. А, значит, их семья перед ним в долгу… Она уже поблагодарила его по телефону и извинилась за случайно брошенные обвинения, но разве этого достаточно?!

…Анна с тревогой ожидала разговора с супругом. Она не могла никак решиться заговорить обо всём первой, и ждала, что он сам задаст вопрос. Она и хотела этого, и не хотела… Впервые в жизни Анна почувствовала ревность. Она понимала, что всё, что произошло между Сандрой и Сашей тридцать лет назад – всего лишь случайность. Они никогда не пересекались и, даже если пересекутся, это ничего не изменит. Но мысль о том, что её Саша хоть на несколько мгновений принадлежал другой женщине, колола острой иглой изнутри. Она никогда не испытывала таких ощущений… Бог миловал – Саша никогда не подавал повода, и она привыкла к тому, что её муж принадлежит ей всецело. Он – неотъемлемая часть её самой, у него нет прошлых связей, и всё, что было в его жизни – только она, Анна. Это было так естественно, что новые обстоятельства казались полным абсурдом. Но мало того… Анна не могла себе и представить, что её Саша может быть отцом чужого ребёнка! Пока этот факт был лишь догадкой, она воспринимала его спокойно, к тому же, на тот момент у неё были другие, более серьёзные проблемы. Но теперь, когда все тревоги были позади, Сашино отцовство воспринималось остро, болезненно, ревностно. Она ничего не знала о Сандре, но теперь могла предположить, что их встреча вполне возможна.

Думать, что у Саши возникнут какие-то чувства к женщине, которую он почти не помнил, было глупо. Но не думать Анна не могла. Ругала себя, гнала дурацкие мысли, но они всё равно возвращались.