Когда осенние печали. Часть 3

Уже подходя к машине, Анна почувствовала, как её начинает бить мелкая, противная дрожь.

- Ну, что… рассказывай… - она произнесла это, едва не стуча зубами. – Зачем тебя вызывали?..

- Ты знаешь, сам не понял, - усевшись на водительское место, Саша повернулся к жене. – Всю биографию рассказал… Где учился, где родился… даже где картошку собирал!

- Зачем?..

- Не знаю, - супруг весело пожал плечами. – Такой вот любопытный следователь попался.

- Он молодой?..

- Ну, как… лет тридцать, может, чуть больше. Да почти как Димка наш.

- Ну, а про Лёньку-то… спрашивал? – чуть успокоившись, Анна задала мучивший её вопрос.

- Да, спрашивал… - Александр кивнул. – Но тоже как-то странно… больше не про него, а про Димку с Кристиной.

- Ещё и Диму не хватало сюда впутать…

- Да всё нормально, Ань… - Саша расплылся в широкой улыбке. – Знаешь, я даже под конец забыл, что это следователь… По-моему, отличный парень. Мы просто разговаривали, как старые друзья. Со мной так ещё никогда не было… чтобы с незнакомым человеком – и вот так.

- Не забывай, что у него такая профессия… - Анна невольно улыбнулась в ответ. – Ему положено в доверие входить.

- Не знаю, Аня, зачем ему всё это было нужно… - включив двигатель, Морозов выдержал небольшую паузу. – Но одно я знаю точно. Так не то, что с подозреваемыми… так даже со свидетелями не разговаривают.

Глава 4.

До самого вечера Злата не задала ему ни одного вопроса. Увидев лицо Михаила после встречи с Морозовым, она не решилась лезть к нему в душу. Об обычных шуточках и подколках вообще не могло быть и речи. Судя по всему, эта встреча оставила в душе Миши неизгладимое впечатление, поэтому Злата была готова даже отправиться к себе домой, чтобы дать ему время прийти в себя. Однако, выйдя из здания полиции, он привычно потянул её на автомобильную стоянку. Она не стала спорить и, усевшись в его «Форд», так же привычно пристегнула ремень безопасности и откинулась на подголовник. Молчание нарушила уже у него дома, после того, как Михаил вернулся с Бертой после вечерней прогулки.

- Может, всё-таки расскажешь? - разогрев ужин, Злата, наконец, уселась напротив за обеденным столом.

- О чём?.. – взяв в руки вилку, Михаил бросил на девушку короткий взгляд.

- Да ладно тебе, Миш. Наше громкое молчание уже перешло все границы. Или… может, мне уехать?..

- Только попробуй… - нарочито сдвинув брови, он решительно взял вилку, но, едва подцепив ею картофельное пюре, шумно выдохнул и задумчиво замер…

- Тогда не молчи.

Он, конечно, сразу понял, что Злата имела в виду. Просто не был готов к ответу… Встреча с родным отцом, о которой он невольно думал последние несколько дней, и к которой готовился всё сегодняшнее утро, всё равно оказалась сродни неожиданной. Он много раз видел фотографии Александра и очень хорошо представлял этого человека, но при виде него ощутил гулкие удары сердца где-то в районе висков…

Высокий, с правильными чертами лица, сохранившейся военной выправкой и спокойной, дружелюбной манерой общения, Морозов сразу располагал к себе любого собеседника. Хорошо знающий психологию и за годы службы в органах привыкший к разного рода личностям, Миша сразу уловил открытость и искренность, исходящие от этого человека. Несмотря на молодость, следователь Мясников имел в своём активе не одно раскрытое преступление, за что пользовался уважением полицейского начальства, и полностью доверял своей интуиции.

…Он даже не мог предположить, что встреча с человеком, благодаря которому он появился на свет, сможет так взволновать… Его – профессионала, который каждый день встречается с разного рода людьми, в том числе и отъявленными отморозками. Он не раз хладнокровно смотрел в глаза и убийцам, и грабителям, общался с воровскими авторитетами, тщательно продумывая каждый вопрос, улавливая в каждом ответе неслышимые простому уху нотки правды и лжи…

А вот сегодня совершенно неожиданно растерялся. Мужчина, который вошёл в кабинет, был удивительно похож на него самого… разве что был более худощав – сам Михаил обладал довольно крепким телосложением. Но черты лица… в первый момент ему показалось, что он увидел себя в зеркале – только годы спустя.

Впрочем, на фоне возникшего замешательства это сравнение произошло, скорее, на уровне подсознания. Весь последующий разговор Михаил понемногу приходил в себя, стараясь внешне ничем не выдавать своего волнения. Он сразу почувствовал к Александру искреннюю симпатию, и сам не заметил, как «дежурные» вопросы уступили место сугубо личным. Он как бы между делом спрашивал Морозова о его семье, профессии… о годах учёбы, мастерски выведав некоторые подробности, совершенно не имевшие отношения к делу Лапина. Но Александр, казалось, даже не задумывался о странностях этого допроса, отвечал охотно, искренне, как будто беседовал со старым знакомым.

Не считая Златы, которая несколько раз ненадолго заходила в кабинет, беседу двух мужчин не видел и не слышал никто, но, если бы у этой беседы всё же появился не посвящённый в тайну свидетель, он сразу бы предположил, что перед ним – близкие родственники.