Когда падают листья...

— Привет, мой хороший. — корень осторожно и даже немного недоверчиво обнюхал кусочки сахара. — Смотри, что у меня для тебя есть.

Грива была расчесана, шкура начищена — за ним тут хорошо ухаживали.

Не пропадет.

Броня фыркнул и одним движением могучего языка слизал предложенное угощение, после чего уставился на хозяина огромными янтарными глазами: мол, а дальше чего?

Дар наклонился, зарылся пальцами в густую черную гриву и быстро зашептал в дергающееся конское ухо:

— Броня… Я сегодня ухожу… на опасное дело ухожу. Ты это… Если я не вернусь, хорошо себя веди… ладно? Договорились?

Броний топнул ногой. Потом второй, выражая свое искреннее возмущение тем, что его не берут с собой.

— Броня, разбойник мой родной… Так надо. — Дар погладил его по холке. — Если вернусь — хорошо. Нет — значит, судьбинушка такая.

Конь тревожно заржал и внимательно, не по-животному, посмотрел войнику в глаза: "может, не пойдешь, глупый человек?"

Войник вздохнул.

— Ты хоть и вредный, как стадо мракобесов, но я тебя люблю, Броня. Все. Будь молодцом. — он потерся лбом о лоб коня и быстро удалился, на ходу бросив дедушке: — Вы уж приглядывайте за ним, коли чего…

И прибавил шагу, не зная, что еще сказать.

Дедок почесал лысый затылок, проводил Дарена недоуменным взглядом и пожал плечами.

У всех свои причуды.

ГЛАВА 4

ПУТЬ МАСТЕРА

После красно-желтых дней

Начнется и кончится зима.

Горе ты мое, туман,

Не печалься — гляди веселей.

И я вернусь домой

Со щитом, а, может быть, на щите;

В серебре, а, может быть, в нищете,

Но как можно скорей.

(с) Виктор Цой

Ночь полностью вступила в свои права: замазала небо черной краской, зажгла вечные фонари-звезды, осветила полумесяц и плотным покрывалом накрыла одинокие кряжистые ели на горизонте. Смазанные нечеткие тени скользили по земле, уворачиваясь из-под лап лунного света и выслеживая свою добычу. Мерцала чужая планета — Рашшид, красной точкой выделяясь среди ослепительно белых точек. Небеса будто бы покрылись тонким хрусталем, готовым разбиться на тысячи мелких водопадных брызг от неосторожного прикосновения.

Дарен бесшумной тенью скользил по направлению к воротам. Где-то вдали ухукали совы, раздавалось одиночное фырканье потревоженных чем-то сторожевых псов, тихо шуршал ветками ослабевший ветер.

На воротах отчаянно боролись со сном два молоденьких паренька, мимо которых, Дар, уловив момент, проскользнул. Осталось через лес обойти заставу, чтобы оказаться на условленном месте.

Мятый клочок бумаги с коринскими рунами будто леденил тело.

"Ты боишься… боишьссссс… боишься?.." — прозвучал вдруг отчетливо шипящий голос: будто тень проплыла над головой.

Дарен остановился и повернулся назад, через плечо. Но среди смуглых очертаний деревьев не было ничего человеческого.

— Карстер?

Ответом ему был лишь тихий шорох уцелевших на ветках коричневых листьев да взмах крыльев совы чуть справа. Два глаза-бусины уставились на человека с нескрываемым изумлением.

"Боишшшься? — вновь раздался голос. — тебя ведет… судьба…"

— Кто ты? — войник снова огляделся, но ночной житель молчал, и лишь сова на ветке продолжала вглядываться своими глазищами в человека, не мигая и не двигаясь.

— Чего уставилась? — буркнул Дар.

— Ух-ху!.. — глухо прокричала сова и взмахнула крыльями с широкими белыми перьями.

Но на фоне луны белая сова показалась черной. Черная сова? Символ судьбы… Совпадение? Примета?

"Совпадений не бывает… ает…эт… — прогремело эхом в его голове, болью пронзив виски. — Надо спешшшить… Спешшши жше, сын Отреченной!"

— Прекрати! — прошипел Дар, зажимая голову ладонями и тяжело дыша. — Хватит!

"Поспешшши…" — прошипел голос, удаляясь.

— Да пошел ты!

Боль пропала так же быстро, как и пришла, но в глазах все равно плясали черные точки, а во всем теле появилась противная, навязчивая и какая-то вязкая слабость, сковывающая как мысли, так и движения. Дарен еще раз яростно огляделся, но заметил рядом лишь две елки, мрачно чернеющие на фоне лесной тропы.

Войник в сердцах сплюнул, треснул кулаком по одной из елей и пошел дальше, преодолевая слабость.

Когда он выбрался на освещенную луной поляну, то сначала подумал, что Карстер просто поиздевался над ним и не пришел. Но — нет: из-за деревьев плавно выскользнули две тени и остановились в десяти локтях от самого Дарена.

— Что-то ты долго, — ухмыльнулся Карстер, делая еще шаг и выволакивая на поляну запуганную Марту, прижимая кинжал к ее горлу. — Никак заблудился?

— Никак с духами разговаривал, — съязвил Дар, кладя руку на эфес меча.

— И что же сказали духи?

— Предрекли твою скорую смерть.

Карстер хрипло и наигранно расхохотался, но через несколько пылинок резко оборвал смех и посмотрел на мрачного врага, сузившего черные глаза.

— Вот это вряд ли.

— Посмотрим еще.

— Ты аккуратней, септ-велитель, аккуратней. Я ведь нервный больно, девчонку-то могу и поцарапать.