Когда плачет скрипка. Часть 2

– Все это ваши домыслы, – резко перебил Сварчевский. – Упустили этого еврейчика, а теперь придумали себе оправдание, потому что вам его не достать. Пока Украина станет субъектом международных отношений, обменяется посольствами с Израилем и подпишет соглашение о выдаче преступников, много воды утечет. К тому времени ваш Крамар затеряется в еврейском “гетто” в Нью-Йорке под другой фамилией.

– Наше ротозейство не изменяет оценку действий Письменного и тех, кто ему помогал.

– Кто ваш руководитель?

– Я направлен решением областной прокуратуры в распоряжение Сумченко именно для расследования этого дела.

– Какого? О публикации фельетона?

– Речь идет о двух, возможно даже трех, нераскрытых убийствах и покушении.

– Ну и занимайтесь убийствами и, если вам делать нечего, надуманным покушением и не суйте, извините за резкость, свой нос в наши дела.

– Вы хотите сказать, что фельетон это дело вашего ведомства?

– Я хочу сказать, занимайтесь своим делом! У вас есть решение прокуратуры о возбуждении уголовного дела против автора фельетона?

– Как только мы установим, что Письменный ознакомился, официально или неофициально, с записью разговора, то за этим дело не станет. Но мы не сможем установить этот факт без вас.

– Вы так ничего и не поняли! Разговор окончен…, – Сварчевский резко встал, повернулся и уже с порога буркнул: – Всех благ!

Михаил некоторое время остался один в комнате размером не более два на три метра со стенами, покрытыми звукопоглощающей плиткой. Установилась давящая тишина. Казалось, он слышал стук своего сердца.

“Нет сомнения, что я допустил тактический промах. Нужно было попытаться заручиться поддержкой Сумченко. Пусть бы даже он отказал, что было бы косвенным доказательством его роли в этом деле. Результат был бы как сейчас, но моральное превосходство осталось бы на моей стороне. Теперь же он попытается приписать мне превышение полномочий. Получается, что я сам дал ему в руки способ скрыть истинные мотивы его отказа прищучить Письменного. Что нужно сделать после проигрыша первой партии? Выиграть вторую, чтобы получить право на следующую, третью партию? Найти водителя самосвала! Другого способа нет”, – пришел к выводу Михаил и это конкретное, пусть даже не новое решение помогло ему забыть горечь неудачи.

Новых фактов еще не было, но Михаил направился, как обещал, на встречу с Манюней. Нужно было разработать план защиты от Сумченко и обсудить одну идею, которую возникла у Михаила еще в мае, но так и не была реализована. Тогда казалось – Крамару от фактов некуда деться, а вероятность успеха идеи была ничтожной. Речь идет об обследовании территории санаторного парка с целью поиска орудия убийства. Будучи школьником Михаил однажды помогал следователю. Теперь новое поколение должно помочь ему. Михаил решил в ближайшей школе попросить третьеклассников, чтобы просмотреть каждый квадратный метр территории. Это был самый подходящий возраст. Достаточно взрослые, чтобы соблюдать аккуратность при такой грязной работе, и достаточно юные, чтобы не утратить любопытство и интерес к игре в “сыщиков”.

Манюня был расстроен. Снятие гипса с руки отложили. Лечащий врач решил сделать еще одну контрольную рентгенограмму. Возможно, это была просто перестраховка – пациент был серьезным, но в положении Манюни настроение определяется куда более мелкими вещами. Однако он выслушал Михаила внимательно, и, хоть был немногословен, несколько полезных советов дал.

Основной из них – не доказывать свою правоту Сумченко, даже если есть аргументы, а сослаться на свою неопытность и чрезмерное старание. Аргументы пригодятся позже, когда появится третья, более объективная (а лучше враждебная Сумченко) сторона.

В конце разговора Михаил решил выяснить, что может добавить Манюня к материалам папки “М” по поводу Зуба, Совы и Альтмана, упомянутого в стенограмме.

– Почти ничего. Мы только начали работу с соседями. Приглашали их в Управление по одному и небольшими группами. Пытались составить фотороботы. Слово “Альтман” они вообще не слышали. Одна перевела с немецкого. Альтман – старик. Тетка Ларисы вздрогнула и поменялась в лице, но я от нее ничего не смог добиться. Зуб и Сова – клички людей, посещавших Белостенную-старшую. Зуб – моложе. Будто одно время снимал у нее комнату. Сова посещал ее редко, но относительно регулярно. Их видели незадолго до убийства, но не вместе. Не успел проверить в ЖЭКе домовую книгу. Сходи, это не займет много времени.

– Этот Зуб мне кого-то здорово напоминает…

– Наркомана. Они все на одно лицо…

– Я не так часто встречал наркоманов, чтобы у меня выработался их обобщенный портрет.

– Нужно продолжить работу с соседями и потом встретиться с работниками отдела борьбы с наркотиками. Возможно, они по фотороботам узнают своих подопечных…

Глава 3 На связи Хайфа

Утро выдалось суматошным. Пока Михаил ожидал инспектора ГАИ, его разыскала секретарша Сумченко и начала с упреков, что его нельзя найти.