Когда под ногами бездна

— Ну, раз я поручился за клиентку, деньги пришлось заплатить мне. Срочно занял две тысячи двести киамов. Чуть живот не надорвал от натуги, но поверь, хрустики я им выложил. Не хочу вспоминать, на какие сумасшедшие и опасные дела пришлось пойти: из-за того, что сделала та девочка, я числился у Папы в должниках. Бей любит, чтобы долги платили вовремя. В подобных случаях терпение Папы быстро истощается.

— Я знаю, — сказала Никки. — А что произошло с ней?

Я замешкался: потребовалось несколько секунд, чтобы заставить себя рассказывать дальше.

— Они выследили, куда убежала девочка. Для них это было нетрудно. Когда ее вернули в Будайин, каждая нога оказалась сломанной в трех местах, а лицо сплошное месиво. Ее послали работать в один из самых омерзительных и грязных притонов. Заработок в таком месте — сто-двести киамов в неделю, не больше, а оставляют они ей, скажем, десять или пятнадцать. До сих пор она копит на починку лица.

Никки долго не могла выдавить из себя ни слова. Я ей не мешал — пусть поразмыслит хорошенько над тем, что услышала. Это ей полезно.

— Ты прямо сейчас можешь договориться о встрече? — спросила она наконец.

— Конечно, — сказал я. — Следующий понедельник тебя устроит?

Никки широко распахнула глаза:

— А сегодня вечером никак нельзя? Мне надо покончить с этим делом немедленно.

— Эй, Никки, что за спешка? Собралась куда-нибудь?

Никки искоса посмотрела на меня, рот слегка приоткрылся, губы шевельнулись, словно она хотела что-то сказать, но передумала.

— Нет, — произнесла она наконец слегка вздрагивающим голосом.

— Нельзя запросто назначить Хасану встречу, когда тебе в голову взбредет.

— А ты попробуй, Марид. Позвони и попробуй, вдруг получится?

Я развел руками, показывая, что сдаюсь.

— Ладно, позвоню и спрошу его. Но Хасан назначит встречу, когда пожелает.

Никки кивнула.

Я отцепил от пояса телефон. Справляться в информсервисе не пришлось: я помнил код Шиита. Раздался гудок, потом трубку поднял один из прихлебателей Хаcана — шестерка. Я объяснил, кто звонит и по какому делу, мне важно велели подождать. Они всегда так отвечают, а ты всегда покорно ждешь, сколько надо…

Я сидел и смотрел, как Никки нервно накручивает на палец пряди волос, как медленно и равномерно вздымается Тамин макси-бюст; мой слух услаждал негромкий храп распластавшейся на полу Черной Вдовы. Тамико была в легком хлопчатобумажном кимоно матово-черного цвета. Она никогда не носила украшений.

В этом кимоно, с уложенными в мудреную прическу черными волосами Тами походила на гейшу — профессиональную убийцу. Наверняка так оно и есть. Для каждого, кто не был азиатом, Тамико со своими стильными складочками и прочим оборудованием выглядела очень убедительно.

Спустя двадцать пять минут, в течение которых Никки нервно металась по комнате, в трубке снова раздался голос шестерки Шиита. Встреча нам назначается на сегодня, сразу после вечерней молитвы. Я пристегнул телефон к поясу, не поблагодарив шестерку: какая-то гордость у меня еще осталась.

— Зайду за тобой в половине восьмого, — предупредил я Никки.

Снова этот странный взгляд исподлобья.

— А прямо там нельзя встретиться? Я утомленно опустил плечи.

— Почему же нет? Знаешь, где это?

— В магазине Хасана, да?

— Внутри зайди за занавес. Там будет склад. Пройдешь его, через заднюю дверь выйдешь в проулок. Напротив в стене увидишь стальную дверь. Она заперта, но нас будут ждать. Стучать тебе не придется. И еще, Никки, пожалуйста, не опаздывай, хорошо?

— Ну конечно. Марид… в общем, спасибо тебе за все!

— Какое там спасибо! Мне нужна моя сотня за работу, и прямо сейчас!

Ее явно ошарашил мой тон и то, что я потребовал денег. Может, я немного пересолил?

— А нельзя после…

— Прямо сейчас, Никки. Она вытащила из кармана джинсов небольшую пачку денег и отсчитала сотню киамов.

— Держи. — Между нами словно возникла ледяная стена: мы больше не были старыми приятелями.

Дай еще двадцатку на маленький презент Папе. И бакшиш Хасану тоже оплатишь ты. Увидимся вечером. — Я поспешил убраться из этого логова, чтобы бациллы психоза, кишащие в комнате, не проникли в мой мозг.

Отправился домой. Выспаться мне не удалось, и ужасно болела голова, а ощущение пьянящей бодрости, созданное пилюльками, незаметно испарилось под лучами полуденного солнца. Ясмин еще спала, и я устроился рядом. Наркотики не дадут мне заснуть, но я хотел немногого: всего-навсего полежать тихо и спокойно с закрытыми глазами. Как бы не так — стоило мне расслабиться, как отрава заставила пульсировать мозг еще сильней, чем раньше. Темнота за плотно закрытыми веками стала красной, ее пронизывали ослепительные вспышки, похожие на полицейскую мигалку. Я почувствовал дурноту и головокружение; потом в голове заплясали причудливые голубые и темно-зеленые пятна, словно какие-то микроскопические создания в капле воды. Пришлось открыть глаза, чтобы избавиться от проклятых вспышек. Мускулы лица, рук и бедер непроизвольно подергивались. Черт, треугольники завели меня гораздо сильнее, чем казалось вначале. Нет покоя для грешных душ…