Когда повезло, или Иномирянка замужем

– Не все, конечно. Но достаточно, чтобы они осознали и приняли свою судьбу. В чем-то я даже лгала, выдав себя за Знающего. Но так было убедительнее. Наши жизни длинные, они много счастливых лет провели вместе, пусть тебя успокоит эта мысль. И ради спасения сыновей согласились помочь мне. Отец Нургха и сам видел, к чему все движется, ждать дольше было невозможно. И ты выросла, мои силы почти истощились. Поэтому только сейчас и именно вам пришлось пройти через такие испытания. И я, и его родители, Знающий Ледяного рода, – все мы поступили жестоко, но только так можно было подготовить вас к грядущим испытаниям, направив путем спасения. Иначе Нургх и Маартх оба провалили бы Обряд, а ты бы погибла в той пустыне, не получив помощи. Знающий Ледяного клана видел такой вариант.

Медленно выдохнув, я поняла, что не думала, насколько все могло быть хуже.

– Значит, вы все спланировали…

– Все предвидеть невозможно. Тот первый раз, когда вы оказались в месте прихода, в последней лаборатории Рилсвата, я решила объяснить тебе все. Погрузив твоих спутников в сон, увела с собой.

– Но… я ничего не помню!

– Именно. Или твое сознание оказалось не готово к восприятию летописи погибающего мира, или я поспешила и, прежде чем принять правду о себе, тебе необходимо было узнать и понять новый мир, но… твоя душа закрылась от страшного знания.

– Нитрока вы заставили меня похитить? Внушили их Знающему историю про его Связанную?

– Ты должна была увидеть истинное положение дел, осознать пропасть, на краю которой замер народ Нургха. И догадаться о причинах происходящего. Никто из шаенгов бы не смог – требовался свежий взгляд и новые суждения. А еще время, проведенное вне их городов.

Древняя коснулась волновавшей меня темы.

– Как же так получилось? Зачем вообще все эти Обряды, призванные Жертвы, связующие браслеты? Я верно поняла: это связано с наследованием? Поэтому они вырождаются? Поэтому нет женщин-шаенг на Ниаре? Все это создали вы, спасшиеся из гибнувшего мира шаенги? Рилсват, да? Никто другой бы не смог, теперь я понимаю это. Но зачем он все так усложнил?

– Он тоже винил себя во всем случившемся. – По лицу бабушки скользнула рябь, чуть размывая черты любимого лица. – А ты хоть представляешь, каким он был мужчиной? Каким характером и силой обладал? Какой неукротимой верой в свершения и жаждой жизни? Как обожал Хейллай?.. – Голос древней затих, выдавая и по сей день терзающие ее сердце нестерпимые муки. – Нирхта разрушила и его душу, сначала причинив боль его жене, обманом заполучив его ребенка, а затем и вовсе погубив его родной мир. Ты даже не можешь представить, через что ему пришлось перешагнуть, чтобы дать шанс спасшимся закрепиться на Ниаре.

– Поразительно, что он вообще смог спасти свою группу! – Прижав ладони к разгоряченному лицу, я силилась вообразить, насколько надо верить в себя, чтобы справиться в миг наивысшей катастрофы.

О том, что этот мужчина, трагически потеряв жену, пережив перед этим боль собственной вины, первым был вынужден связать свою жизнь с доргиней, став примером другим шаенгам, – об этом я старалась не думать. Просто была благодарна за то, что он основал род, который в итоге подарил мне Нургха. Но вряд ли Рилсват прожил свою жизнь счастливо. Ведь он сохранил шкатулку с воспоминаниями, продолжая хранить память о Хейллай. Считал ли он свой долг и обязательства перед соплеменниками расплатой? Наверное, он должен был так решить, чтобы сохранить силы для борьбы за будущее остатков их народа. А он боролся…

– Это был величайший Знающий, на Варлее так называли ученых, – на ходу поясняла мне бабушка, ссылаясь на знакомые нам обеим земные категории. – Решительный и отважный воин шаенгов, взявший тогда на себя ответственность за нас. Но ты должна понимать, что на Ниар он пришел пустой оболочкой себя прежнего. Его ничего больше не интересовало, он жил прошлым – воспоминаниями о погибшей жене, тоской по ней, горечью вины. Рилсват стал одержим идеей искупить хоть часть этих ошибок, обязательно сохранить то, что удалось спасти. И он не желал ничего слышать, не было среди нас силы, способной остановить его.

Слова бабушки оказались так созвучны моим мыслям.

– Понимаю…

– Да и, признаться, какими были мы, спасшиеся? Надломленными, одинокими и деморализованными. И первый год стал самым тяжелым, скрываясь от доргов в подземелье, мы потеряли всех женщин из спасшейся группы. Это стало очередным сокрушительным ударом. Лишь мой дух не исчез. Ничего не зная о мире, где оказались волей случая, желали лишь создать себе здесь новый дом. По образу и подобию прежнего… И Рилсват своим примером вдохнул в нас надежду, объединил вокруг себя. Заставил жить и выжить. Сила его величайшего дара проявилась в полной мере – он сумел сохранить в потомках наши возможности.