Когда предает душа

– Миа?! – окликает меня мужской голос. От его резкости земля подо мной качается, и я уже готовая упасть на асфальт, оказываюсь в чьих-то сильных руках.

Эта фигура троится у меня в глазах, я судорожно моргаю, стараясь поймать фокус. И тут лицо прорисовывается.

– Боже, какие красивые глаза! – лепечу я на удивление ровным голосом.

Он ухмыляется.

– Да ты в стельку! – восклицает Константин и ставит меня на ноги, на всякий случай придерживая рукой.

«Что ж, спасибо за поддержку! Стоять сама я сейчас могу едва ли».

Он переводит взгляд на мои руки, и на его лице появляется удрученность.

– Ты собралась за руль?

Я часто моргаю и борюсь с шоком.

– Как ты догадался? – шепчу я и оглядываюсь, боясь, что меня услышат гаишники.

Костя прыскает со смеху.

– Ты точно сумасшедшая! Поехали, я тебя отвезу.

– Нет! – в панике кричу я. – Нельзя!

«А если Валера увидит?! О! Так я могу соображать?!»

Константин изумлен.

– Почему?

Я снова покачиваюсь, и ему приходится приложить усилие, чтобы не дать мне упасть. Костя кладет свою вторую руку на мою талию, и у меня все скручивается внутри. Я резко нагибаюсь, отстраняя его, и расстаюсь с остатками ужина и алкоголя. Он участливо подает мне откуда-то взятую бутылку воды, и я с жадностью пью.

«Да уж, непотреб!» – унижает меня Миа-2.

– Ты закончила? – с веселостью спрашивает Громов.

«Что тут смешного?»

– Да, – хриплю я, делая шаг в сторону.

– Садись, поехали, – говорит он тоном, не принимающим отказов. В тот же миг отбирает у меня ключи, щелкает пультом моей машины и открывает мне пассажирскую дверь. Проскальзываю в салон, задевая головой ветровик.

– Ау! – Тру больное место, а мой спаситель вроде доволен случившимся.

Громила устраивается рядом и отодвигает сиденье на максимум. Ему явно тесно.

– Говори адрес, – командует Громов.

Я мямлю ответ, и мои веки смыкаются.

– Миа. – Кто-то теребит меня за плечо.

– Любимый, еще рано, – бормочу сквозь сон.

– Миа. – Пытка повторяется снова, и я заставляю себя приоткрыть глаза.

– Костя? – удивляюсь я. – Что ты тут делаешь?

Он усмехается.

– Иди домой.

– Домой? – Я вглядываюсь в темноту. – Который час?

– Десять, – спокойно отвечает он.

– Утра? – изумляюсь я.

– Ночи! – Ухмыляется он. – Иди, проспись.

«О! Это было грубо!»

Открываю дверь машины и с криком выпадаю из нее.

«Нет. Я пока недостаточно трезва».

Костя бросается мне на помощь и помогает встать.

– Зачем так пить, Миа? – с укором произносит он.

– Нормально, – вкладывая всю свою уверенность, произношу я и протягиваю руку. – Ключи.

Константин недоверчиво смотрит на меня, потом на автомобиль, и все же протягивает мне ключи.

– Иди домой, ладно? – с неожиданной заботой больше просит, чем требует он.

– Ладно, – соглашаюсь я и щелкаю пультом.

Разворачиваюсь и, стараясь держаться прямо, иду по направлению к подъезду. Шаг за шагом я поражаюсь своей грации и ровной походке. Знаю, он наблюдает за мной.

«Громов, я не дам тебе возможности, смеяться надо мной», – гордо произносит Миа-2, и с этими мыслями я спотыкаюсь и падаю.

– Твою ж мать! – рычит Константин и размашистым шагом подходит ко мне. Я отталкиваюсь руками от асфальта, чувствуя прожигающую боль в колене. Костя подхватывает меня словно пушинку и несет к подъезду. Я обхватываю его бычью шею своими ладонями и утыкаюсь в нее носом.

– Мускус, – недовольно бурчу я и морщусь.

Константин молча ставит меня на ноги, прислоняя к прохладной бетонной стене.

«Как же хорошо!»

Он выхватывает мою сумку, выуживает оттуда ключи и прикладывает таблетку к домофону.

«Что он задумал?»

Снова подхватывает меня на руки и заносит в темный подъезд.

– Какой этаж? – запыханным голосом спрашивает.

– Пятый, – зачарованно отвечаю я.

«Неужели он будет нести меня до двери?»

Не успеваю я об этом подумать, как мы минуем первый пролет.

– Ты же не собираешься знакомиться с моим мужем? – с истерическим смешком спрашиваю я.

– А ты хочешь нас познакомить? – игриво отвечает он.

– Думаю, Валера будет не рад. Он вообще не любит других мужчин. Тем более, которые прикасались к его женщине, – констатирую я и, немного подумав, добавляю: – Тем более, таких как ты.

– Каких таких? – поддерживает он нашу светскую беседу, когда мы проходим четвертый этаж.

Я растерянно смотрю на него, не зная, что ответить.

«А, действительно, какой ты?»

– Ты – Качеля, – экспертно заявляю я и оказываюсь на ногах. Пятый.

– Качеля? – поражается он.

– Да, Качеля. Никогда не поймешь, каким ты будешь через секунду.

– Вот как?

– Да. Так, – с вызовом отвечаю я и покачиваюсь, у Константина срабатывает рефлекс быстрого реагирования, и он поддерживает меня.

– Доброй ночи, Миа, – с кривой улыбкой говорит он, и, убедившись, что я твердо стою на ногах без его поддержки, спешно спускается вниз.

Я прислушиваюсь к его шагам, и насколько можно соображать в моем состоянии, понимаю, что он только что для меня сделал.

Константин Громов не сбежал, пока меня тошнило, оставил все свои дела и привез меня домой, слушал мои глупости, и самое удивительное, что мне совсем не стыдно. Хотя, может утром будет иначе?