Когда проснётся ведьма (СИ)

Незнакомец достал из пакета деньги, пересчитывая их. Как и говорилось, ровнёхонько оказалось двадцать тысяч, не больше и не меньше.

- Этого мало, дружок. Ты ведь в курсе, что торчишь триста кусков.

- Да-да, я помню, - поспешно закивал Сергей Романович. - Обязательно отдам, но пока нет. Но уже скоро...

- Я надеюсь на это, а иначе ты знаешь... Прекрасная у тебя жена... И дочка... Красивые обе.....

- Я всё верну, Господом нашим клянусь.

- Не клянись тем, во что не веришь. Иначе я могу подумать, что ты врёшь.

Незнакомец с брезгливостью окинул седого, после чего развернулся, усаживаясь в чёрное Вольво, покидая прочь двор, выезжая на проспект. Сергей Романович остался стоять, думая о собственной невезучей жизни. Жена внаглую изменяла, гуляя в открытую с молодым любовником, а дочка вообще позабыла об отце...

- И надо же было мне вляпаться во всё это.

Мужчина махнул рукой, сплёвывая на асфальт.

Он забыл, когда в последний раз нормально спал. Долги теребили неприятно его сон, заставляя мучиться от бессонницы, то и дело направляясь на кухню, открывая холодильник, прикладываясь к коньяку. И кстати, этот коньяк тоже купил ухажёр жены, чего она не скрывала.

- Чёртова сука! Просто дрянь!

Он обозлился на благоверную, на весь мир. Такое происходило, когда у самого было нечисто, и хотелось спихнуть собственные неудачи на кого-то. В конце концов, Сергея Романовича никто не заставлял играть, каждый божий день посещая проклятое казино. А итогом тому большие долги. Но родные об этом пока не знали.

Будь оно всё проклято. Будь все прокляты на этом свете.

* * *

- Снова! - вскричала Марина, стоя в ночнушке, глядя на заваливающегося мужа в четыре утра. - Ты где был, придурок!

Браку не было и полгода, но Денис уже преподносил сюрпризы. Супруг любил закладывать за воротник, гуляя с дружками чуть ли не до рассвета, возвращаясь домой на рогах, с запахом женских духов и следами губной помады на одежде.

- Я был... Я... Мля... С друзьями... Ик!

- Пьянь, - с ненавистью прошипела благоверная, сузив зелёные глаза.

- Это не твоё дело, шалава.

- Что?