Когда проснётся ведьма (СИ)

Роальд Даль

 

 

- Мне надоело! - закричал он, потрясая в воздухе кулаками.

- Что тебе надоело? - спрашивала она, сложив руки на груди, прислонившись спиной к кухонному шкафчику.

- Да всё! Всё! Абсолютно всё!

Сергей Романович шагнул к жене, будто собирался её ударить, но тут же резко развернулся, устремляясь к окну, тяжело опираясь на подоконник. Ему хотелось разом смести все цветы, чтобы горшки и земля разлетелись, но растения тут были не причём. Просто душил гнев. Сильный гнев.

- А что тебя не устраивает? - интересовалась Виктория Павловна, находясь в спокойном состоянии, словно в насмешку мужу, полная противоположность.

Казалось, будто она эти скандалы испытывает на себе каждый день, и поэтому уже привыкла, особо не реагируя. На самом же деле ругань супругов происходила редко, но метко. Если уж зацепятся, то крепко.

- Ты! - резко развернулся мужчина, тыча обвинительным пальцем в сторону благоверной. - Твои эти шашни. Ты... Ты... Ты это делаешь в открытую! Да побойся Бога, в конце-то концов!

- Тебя только это волнует?

- Нет! Ещё и...

Виктория Павловна издевательски улыбнулась, хмыкая.

- Чтобы ты знал, мой дорогой, именно я приношу в семью деньги, а не ты. Ты нигде не работаешь. Ты только играешь на автоматах. Ты никто.

Муж, было, ринулся вперёд, но застыл на середине кухни с повисшими руками. Его взгляд, минуту назад злобный, беспощадный, вдруг потух, выгорев окончательно и бесповоротно. Сколько раз она била этим оружием, и каждый раз острие меча попадало прямо в сердце. И этот скандал не стал исключением.

- Если бы ты являлся настоящим мужчиной, то не сидел бы дома. Ты бы не позволял так с тобой обращаться. Признайся, тебя всё устраивает.

Он отрицательно затряс головой. Лицо пошло красными пятнами. Но кому Сергей Романович врал. Супруга говорила правду. Ему было удобно. Да, он злился из-за любовника, но продолжал жить прежней жизнью, желая посещать казино, пить дорогую выпивку и позволять себе многое ещё из списка удовольствий.

- Ты очень жестокая женщина, - прошептал он. - Как твоя мать. В тебе нет ни капли сострадания.

- Прекрати ломать комедию. Тебе это не особо идёт.

Виктория Павловна вздохнула. Она отлепилась от шкафчика, приближаясь к мужу, дотрагиваясь кончиками пальцев до его щеки, будто неохотно и даже с какой-то брезгливостью.