Когда проснётся ведьма (СИ)

- У себя дома, что хочу, то и делаю. Захочу, вообще стану голая всем дверь открывать.

- Тьфу, бесстыжая. Святого человека постыдись.

На эти слова Марина задрала слегка ночнушку, почёсывая бедро, наслаждаясь видом, как краснеет священник, не зная куда девать ему глаза.

- Короче, чего пришли. Сынули нет, а я есть. Но вас видеть не хочу.

- Позволь войти? - поинтересовался отец Павел.

- Для чего?

- Поговорить с тобой хочу.

В его руке зазвонил телефон, но толстые пальцы ловко сбросили вызов.

- О чём нам говорить? Очередное промывание мозгов? Так лучше к овцам своим обращайся... Ну или как там они у вас зовутся.

- Я ведь не хамлю, и пришёл нормально с тобой побеседовать.

Марина опёрлась плечом о дверной косяк, всё ещё не стремясь их впустить в квартиру. Что-что, а эту старую грымзу у себя видеть совсем не хотелось. Если невестке сказали не приходить, то почему она должна пускать свекровь? Нет уж, никогда.

- Беседуй здесь.

Она намеренно тыкала, обращаясь с пренебрежением, краем глаза следя, как Василиса Ивановна всё больше и больше краснеет от злости.

"Решила, старая свинья, привлечь тяжёлую артиллерию? Ну-ну".

Отец Павел глубоко вздохнул, а его седая борода задрожала. Он обвил пальцами лежавший на пузе крест, сжимая крепче, до белизны.

- Не знаю, помнишь ли ты меня, - начал он глубоким басом, как обычно разговаривают священнослужители. - Я когда-то служил при церкви, что находилась в селе...

- Да-да, я помню, хотя храмов не посещала, - перебила его девушка. - Помню также красный Опель, старенький, на котором ездил один поп, катая визжащих местных дурочек. И да, подскажите, какая у вас сейчас машина? Не тот ли серебристый БМВ? Видела недавно его цену в интернете... Хотела ещё спросить. Опель уже продали?

- Хватит! Я пришёл говорить не об этом.

Кустистые брови священника сошлись на переносице, а лоб разрезало несколько морщин. Ему явно стало неловко от слов об автомобиле и катании в селе.

"Ну ещё бы ты пришёл говорить об этом", - мысленно усмехнулась Марина.

- Я помню также твою бабку. О ней ходил дурной слух.

- И что это доказывает? О тебе слух не ходил, а дурнота была.

- Ты как вообще разговариваешь! - накинулась на невестку Василиса Ивановна. - Это святой человек!

- Тише, мама, спокойнее.

- Не называй меня так, мерзость! Я тебе не мама!

Девушка продолжала издеваться, чувствуя, что поспать уже не придётся.

"Может тебя хоть удар долбанет, наконец".

- Ты мерзкая! Злая ведьма!