Когда решает сердце (ЛП)

Мы стояли в столовой моих родителей, наблюдая, как наша семья толпится вокруг стола. Возле взрослых детей Шейна и Кейт стояло столовое серебро и стаканы, в то время как малышня восседала на своих детских стульчиках. Алекс спорил о чем-то с Тревором, и чем больше он говорил, тем мрачнее становился Трев, в то время как Генри наблюдал за ними с изумлением. Шейн помогал Кейт с детьми, бегая за ней как щенок, в то время как бабушки и дедушки болтали между собой, занимая места.

— Приятно видеть, что все дома, — сказал я с кивком, потирая большим пальцем мягкую ткань топа Ани на спине.

— Да... это шумно, — ответила она со смехом.

— Почему бы тебе не сесть за стол? Хочешь пиво? — спросил я, слегка подталкивая ее.

— Да, я буду «Хеф», если есть, а если нет, то содовую, — ответила Ани, подмигнув мне через плечо, когда направилась к столу.

Я прошел через кухню к кулеру на заднем дворе, и там-то меня поймала мама. Знал, что это грядет, но, тем не менее, испугался, когда развернулся и увидел, что она стоит позади меня.

— Так ты и Ани? — спросила она, вздернув бровь.

Я обдумал много чего за последние пару дней. Когда вся семья была в сборе, и мы провели весь день у моих родителей, я чертовски сильно нервничал, что кто-нибудь догадается о нас с Ани. Я был как гребаная кошка в комнате полной кресел-качалок.

Но когда Алекс, наконец-то, узнал, то испытал странное облегчение.

Когда ребята один за одним узнавали, что происходит, я чувствовал себя все более комфортно, что меня сильно удивило. Не хотел, чтобы кто-либо знал. Честно не хотел. Давление от наших отношений, которые были просто сексом, оказалось слишком сильным.

Но последние дни я мог прикасаться к ней, когда хочу. Мне нравилось тусоваться с Ани в баре, когда с нами были мои братья, сестры и кузены, мне нравилось целовать ее, когда хотел, и знать, что она поедет домой со мной, когда напьется и едва будет стоять на ногах.

Но я знал, что родители будут обеспокоены, и не ошибся. Теперь об этом услышу.

— Да, — ответил тихо, почесывая бороду. Посмотрел на маму боковым зрением и увидел, что она смеется.

— Ты знаешь, люди всегда воспринимали вас с Алексом неверно, — сказала она, покачав головой. — Я, вероятно, тоже, но это продлилось минут двадцать, — мама снова рассмеялась, подошла и обняла меня за талию.

— Алекс такой общительный. Может найти общий язык со всеми, — сказала она с нежной улыбкой. — А ты замкнутый. Вечно ругаешься и бесишься.

Хмыкнул. Да, я слышал это сравнение ранее.

— Поэтому не удивительно, что люди считают, что Алекса заботит, что о нем думают, — я посмотрел на нее с удивлением, а она крепче меня обняла. — Но это не так. Ему все равно на мнение других. А вот тебе? Тебя всегда заботило, что думают люди, может быть, даже слишком сильно.

— Мам...

— Умолкни, Абрахам, — заругалась она. — Ты мой сын, и всегда переживал больше Алекса, что мы с отцом думаем. Даже когда был маленьким.

— Да, вероятно, — ответил хрипло.

— Никаких сомнений. И когда мы с отцом усыновили тебя, ты стал нашим с того момента. Неважно, что ты говорил или делал, мы были за тебя. Ты должен помнить это... Это абсолютная правда.

— Ладно...

— И Ани... — мама перебила меня. — Похожа на тебя. Она грубовата. Но это все ее детство. Но ее также заботит наше мнение, беспокоится о том, как мы восприми ее поступки. Черт, у нее проколот язык, а в носу эта ужасная штука, но она все еще скрывает это, — мама засмеялась. — Подводя итог: мы не против, если вы вдвоем вместе. Вы не росли вместе. Ани приехала к нам почти взрослой. Ваши отношения — ваше дело.

— Спасибо, мам.

— Но, Абрахам...

— А?

— Если у вас будут проблемы, — начала она, отстраняясь и направившись к двери в дом. — Вы не устраиваете разборок за моим столом, ты меня услышал?

— Я тебя услышал.

Мама оставила меня стоять на крыльце и пялиться на пиво в руках. Все оказалось проще, чем думал.

Я поставил теплое пиво назад в кулер и взял новое.

— Все хорошо? — спросил Алекс, проходя мимо меня за напитками.

— Угу.

Рядом с Ани было свободное место и, ухмыляясь, я сел рядом. Уверен, что Алекс сидел здесь до того, как стул занял я. Он будет в бешенстве, когда поймет, что единственное свободное место осталось между тетей Элли и Гевином. Гевин не мог удержать еду во рту, а тетя Эли будет продолжать спрашивать, когда Алекс найдет себе хорошую девочку.

— Твой брат тебя убьет, — сказала Ани, когда я поставил перед ней пиво.

Она подняла голову, и у меня перехватило дыхание. Черт, Ани такая красивая. Волосы немного растрепались, и на лице не было макияжа, так как после ужина мы сразу поедем к ней. Но все равно она была самой красивой.

Ани замерла, когда я наклонился и потянул ее септум пирсинг, чтобы серединка оказалась на своем месте, а не спрятанной.

— Брам, — сказала она тихо, оглядывая стол, пока я водил большим пальцем по ее щеке.

Я наклонился ближе.

— Они уже все знают, детка, — подразнил, наблюдая, как ее глаза расширились. — Мы можем демонстрировать все напоказ.

И поцеловал ее нежно.