Когда решает сердце

Ариэль вела себя хорошо. Она, казалось, не замечала, или ее не волновало чрезмерное внимание нашей семьи. К моменту, когда нужно было укладывать ее спать, она все еще была девочкой-лапочкой. Никакой суеты, ничего. Словно чувствовала, что больше я не выдержу.

Но Брам спал в моей постели каждую ночь. Я впустила его в ту первую ночь, потому что не хотела оставаться одна. И мысль о том, что он будет один, также была невыносима. Теперь же, когда Алекс приехал домой, я предполагала, что смогла бы немного дистанцироваться.

Но ошиблась.

Брам все больше занимал мое личное пространство. Он приходил ко мне домой, и я впускала его — а как же иначе? Я любила этого болвана и знала, что ему больно. Поэтому не могла его прогнать.

Однако каждый раз, когда он перекатывался ко мне и обнимал за талию, я чувствовала, что еще более отчаянно нуждалась в том, чтобы побыть одной. Я держалась из последних сил, чтобы, едва проснувшись, не разрыдаться и не выплакать все глаза. Ведь нужно было что-то делать, что-то планировать, с кем-то видеться. Первая неделя после потери близкого человека наполнена сочувствующими людьми и встречами, и никогда не было времени лишь на себя.

Я знала это.

Хотя когда ночью возвращалась домой, мне бы следовало отбрасывать все прочь и предаваться горю. Но я не могла сделать этого. Не могла сделать это, когда настороженные глаза Брама встречались с моими, когда я открывала входную дверь ему снова и снова. Не могла сделать это, когда он каждую ночь вздрагивал за моей спиной, почти дрожал, пока не проваливался в сон. Не могла сделать это, когда просыпалась утром, а он был в комнате Ариэль, меняя ей подгузник, и тихо говорил с ней обо всем и ни о чем.

На меня не было времени. И вот, когда я сидела на полу, слова сами собой слетели с моих губ, и теперь мне стало еще хуже.

— Господи Боже, Ани, — устало пробормотал Шейн.

Я с трудом сглотнула.

— Мне это нравится, — сказала Элли дрожащим голосом. — Вы, парни, таскали его на спине годами, по большей части потому, что он запрыгивал на вас, пытаясь вам досадить. Теперь понятно, почему вы понесете его.

У меня перехватило дыхание.

— Анита, — произнесла Лиз, заставляя мое тело напрячься, — на кухню.

Она поднялась с дивана и ушла, а я с помощью рук поднялась и отправилась вслед за ней. Я облажалась. Когда Элли все твердила и твердила, что не знает, кто займет места двух оставшихся, кто должен нести гроб, я совершенно потеряла терпение. И это было действительно отвратительно с моей стороны. Я заслужила все, что могла сказать мне Лиз, и даже больше.

— Что происходит? — резко спросила Лиз, когда я зашла на кухню.

— Мне очень жаль.

— Я не спрашивала, сожалеешь ли ты, и не жду никаких чертовых извинений. А теперь скажи мне, что, черт возьми, происходит с тобой?

— Ничего, — вздохнула я, проводя пальцами по волосам. — У меня просто сдали нервы.

— Все мы на пределе.

— Я знаю, это не оправдание.

— Езжай домой, Ани.

Мой взгляд метнулся к ней, и я чуть не отшатнулась от ее слов. Она прогоняла меня? Мое горло так сжалось, что я не могла дышать, а глаза наполнились слезами.

— Тебе нужно поспать, детка, — мягко сказала она, когда я в ужасе уставилась на нее. Потом Лиз подняла руку и погладила меня по волосам. — Тебе нужно какое-то время побыть не здесь.

— Со мной все в порядке, — покачала головой я.

— Нет, ты не в порядке. Съезди домой на несколько часов. А Ариэль пусть останется здесь с другими детьми.

— Мы должны поехать за Генри, — упрямо возразила я, прикусив щеку изнутри.

— Генри не волнует, будешь ли ты в аэропорту, — тихо заметила она. — Но я волнуюсь, что ты выглядишь так, словно не спала неделю.

— Но...

— Анита-Бонита, — пробормотала она, прерывая меня. Только Генри использовал это прозвище. Мой желудок сжался. — Иди домой и отдохни. Я попрошу Дэнни отвезти тебя.

Я кивнула, тяжело опираясь на стол. Меньше чем через минуту Лиз привела Дэна. Его обеспокоенные глаза смотрели на меня.

— Пойдем, малышка, — хрипло произнес он, обнимая меня за плечи.

Я вернулась в комнату, где спала Ари, и нежно поцеловала ее в лобик, прежде чем взяла сумку. С ней все будет хорошо, пока я буду собираться с мыслями. Вечером все взрослые отправятся за телом Генри, но очень милая леди по имени Хизер, которую Элли и Лиз знали по какому-то клубу, останется присмотреть за детьми.

Я вышла из дома вместе с Дэном и устало залезла в его грузовик.

— Всего на пару часов, ладно? — проскрежетала я, когда мы заруливали на мою подъездную дорожку. — Когда соберетесь в аэропорт встретить тело Генри, по пути заезжайте за мной.

Дэн выглядел так, словно собирался долго спорить, но потом, наконец, слегка кивнул мне в согласии.

Я кивнула в ответ, затем вылезла из машины, когда он остановился.

Я не стала раздеваться, просто сняла туфли и забралась под одеяло.

И тогда, наконец, дала себе волю. Все началось с тихих всхлипываний, прерывистого дыхания, икоты, но вскоре я уже рыдала так сильно, что все мое тело содрогалось с каждым плачем. Я рыдала самозабвенно. Сильно и громко. А потом провалилась в сон.

***