Когда сбывается несбывшееся… (сборник)

— Да, — вздохнула Наталья, от души налегая на пирог. — Послушай, что я тебе расскажу. Помнишь, у нас на курсе была Надя… Надежда Бирюкова? Так вот. Я с ней случайно столкнулась на одной выставке. Представь, что она мне рассказала… Теперь Надя пашет на нашу же однокурсницу Инку Беляеву…

— Надя… отличница… Та, что окончила с «Красным дипломом»? — сразу вспомнила Ирина.

— Она самая, — продолжала Наташа. — А Инка — теперь главный редактор издания закрытого акционерного типа. Спонсор журнала — Инкин муж — бизнесмен… Фотокорреспондент журнала — их сын. Секретарь редакции — их дочь, она же — студентка вечернего отделения факультета журналистики. Администратор, хозяйственник — тоже родственники… Одна Надька — чужак, затесавшийся в их компанию. И пашет на них, как рабыня Изаура, получая меньше всех — триста долларов… Я и спрашиваю у нее: почему не уйдешь? А она отвечает: «Ты что, не знаешь, что в Москве журналистов — как пауков в банке?» Да и на возраст намекает. Не разбегаешься… Пока платят — работаю.

Наталья закурила.

— А хоть и меня взять: столько лет на радио проработала, а никакой уверенности в завтрашнем дне нет, — сказала она. Если только уйдет мой шеф — а он последнее время сильно болеет — боюсь, и мне придется…

— Да, — вздохнула Ирина. — Все держится на связях и компромиссах. И не важно — коммерческое это издание или государственное. Наверное, поэтому так часто в нашем деле бал правит непрофессионализм, — продолжала размышлять Ирина. — Ну, посуди сама, — балерина, оттанцевав возможное, становится педагогом-наставником. Летчик, налетав летный стаж, выходит на пенсию, и то не всегда… Многие продолжают летать. Но ведь журналист — не шахтер, выработавший свой ресурс… Хороший журналист с годами становится… — Ирина подбирала слова, — как …выдержанное вино… Не помню, кто это сказал: до тридцати лет журналист работает ногами, а после тридцати — головой. Ведь с годами — больше опыта, аналитики, профессионализма…

— Да никому это сейчас не надо, — раздраженно и устало махнула рукой Наталья. — Ирка, мы чужие с тобой на этом празднике жизни! Точнее, на всей этой вакханалии…

В комнату вошла Алина, которая принесла тарелку с яблоками.

— Ну, тетеньки, вы даете! — обронила она, имея в виду остатки пирога, которым хотела угостить подруг.

— Мы едим на нервной почве, — сказала мама.

— Правда, это чисто нервное, — сказала тетя Наташа, похлопав себя по плотной фигуре.

— А еще кто-то собирался сесть на диету, — съязвила Алина в сторону матери, — чтобы нам носить один размер одежды…

— Ладно, — виновато улыбнулась мама, — забирай пирог… или то, что от него осталось. А нам принеси чаю и жареные орешки.

После ухода гостей дочка с мамой сидят на диване. Ирина читает какую-то газету, а Аля смотрит молодежную музыкальную программу.

«Наверно, в следующей жизни, когда я буду кошкой…» — пел тоненький женский голосок.

Вдруг Ирина, читавшая все время под звуковое сопровождение, подняла голову.

— Как, как? Я не ослышалась? «Дна моей помады, прикасаясь взглядом»? Как это?

— А так… Не ослышалась, — засмеялась Алина и пропела: «дна моей помады, прикасаясь взглядом»…

— Ой, мне плохо, дайте мне воды, — сказала Ирина, закрывая глаза.

Аля щелкнула пультом, и послышался вкрадчивый женский голос, рекламирующий крем для женщин: … «счастливы обладающие… молодость, красота, здоровье — счастливы обладающие…»

И, видя, что мама продолжает сидеть с закрытыми глазами, дочка выключила телевизор. Затем Алина придвинула альбом с фотографиями, который лежал тут же, на диване, и раскрыла его. Из него выпала фотография, на которой была запечатлена молодежная компания, плывущая по Москве-реке.

— Мам, — сказала Аля, держа фото в руках, — все хочу спросить…

Ирина открыла глаза, взяла фото из рук дочери.

— Ну, это мы с папой, — сказала она, слегка улыбнувшись.

— Не трудно догадаться, — отозвалась Алина.

— А вот это — тетя Наташа со своим парнем, — продолжала Ирина.

— Да знаю, знаю… А это кто? — дочка показала на блондинку, повисшую на высоченном брюнете.

— О-о-о, — протянула Ирина, — это та еще штучка… Это Светка. Несостоявшаяся телезвезда. А это ее парень — Борис. Она из Питера была, точнее, тогда еще из Ленинграда. Хотела остаться в Москве, чтобы работать на Центральном телевидении. Хотела выйти замуж за Борю… Слишком активно хотела. Мужчинам это не нравится… Пришлось ей вернуться домой — в Ленинград. Там она пошла работать на телевидение.

— Телеведущей? — спросила Алина.

— Да нет же… Ведь большая часть людей, работающих на ТВ, не видна. Они остаются за кадром. И Светка была всего лишь одной из них. Потом она вышла замуж в своем родном городе. Быстро разошлась, — продолжала Ирина. — Но Борю держала все время в поле зрения. Когда узнала, что родители Бориса перебрались в Израиль, как-то нагрянула к нему в гости в Москву, да так и задержалась… Потом и они уехали в Израиль. Потом переехали в Америку. И больше я о них ничего не знаю…

Дочка опять взяла фотографию в руки, пристально ее разглядывая.

— А тетя Наташа, какая симпатичная…