Когда сбываются мечты

ему навстречу, происходит какая-нибудь хрень вроде этой.

Конечно, я была не права, когда сбежала вместе с Викой, а потом

бегала от него по всему дому. Но мне была нужна передышка. Я

должна была осмыслить и принять такую скорую свадьбу... осознать, что через пару дней стану женой, а считанные месяцы спустя и

мамой.

Это было тяжело, но, как мне кажется, я справилась. А потом эта

Лекса, будь она неладна. Мне было жаль девушку, которая напилась на

свадьбе любимого человека. Да, она влюблена в Игната, словно кошка

и, несмотря на это, поздравила. Выдавила улыбку и продолжила

напиваться дальше.

Я не понимала, почему? Почему я, а не она? Ведь она дочь

Назимова, а не какая-нибудь правнучка. Да и вообще, зачем ему мы

обе, если Назимов идет на поправку, это же очевидно. Не заметил бы

этого лишь слепо-глухо-немой, и Романов, по всей видимости, думал, что я как раз и не замечу ничего.

Время шло, Игнат пропал из вида, и я злилась, откровенно

злилась на него, а потом эта странная церемония.

Полянка с наступлением вечера преобразилась: высокие ели, подсвеченные разноцветными маленькими огоньками, старая волчица

перед нами и жидкость в чаше, до умопомрачения похожая на кровь.

Будто в фэнтези попала.

А Игнат, боже, как же жадно он на меня смотрел, волоски на

руках встали дыбом, а разум одну за другой подкидывал пошлые

картинки предстоящей ночи.

И вот она!

Наша брачная ночь во всей красе. Я одна, а муж шарится

непонятно где.

Почувствовав подступающие слезы, резко поднялась, похлопала

себя по щекам. Нет! Так дело совсем не пойдет. Поспешила выйти на

улицу, надеясь найти успокоение в прекрасном звездном небе.

Чудесный вид дарил умиротворение, почти полная луна ярко

освещала окрестности. Закусив губу, представила, как бы здорово

было, сумей я переродиться. Будь у меня четыре лапы и хвост я бы не

задумываясь убежала глубоко в лес. Подумав о пушистой пятой

конечности, опустила взгляд на свои ноги и ахнула в удивлении.

На мне не было обуви.

Как я могла не заметить? Столько здесь стою, морожусь, и ладно

о себе не забочусь, но о ребенке же думать надо, клуша! Развернулась, собираясь вернуться в дом, и почувствовала резкую боль в голове, все

начало кружиться перед глазами и в итоге погасло насовсем.

Сознание ко мне вернулось резко, будто от толчка. Я открыла

глаза и пару минут пыталась сфокусировать зрение хоть на чем-то.

Было тихо. И темно, потому ни черта и не видно. Прислушалась к

своим ощущениям: лежала на чем-то твердом, судя по затрудненному

дыханию, была до сих пор в подвенечном платье, шнуровку на

котором еще с утрам затянули так, что и корсет не понадобился.

Затылок болел, как будто по нему били периодически кувалдой, и в те

минуты, когда болезненные ощущения затихали там, они плавно, тягуче перебирались к вискам, вызывая в них бешеную пульсацию.

Или именно пульсация и провоцировала собой последующую боль?

Господи, кто же разберет. Слава богу, больше ничего не болело, иначе

я бы точно сошла с ума.

Инстинктивно протянула ладонь к животу и вовремя себя

остановила. Кто бы меня ни похитил, он ни за что не должен узнать о

моей беременности, это может дорого мне обойтись. В конце концов, как говорил Игнат, наш с ним ребенок в будущем должен стать главой

клана, и найдется много желающих этого предотвратить.

«Так! Тихо! Без паники! Соберись».

Попыталась приподняться на локтях и разглядеть окружающую

обстановку. Выходило с трудом. Глаза хоть и начали привыкать к

темноте, но пока не настолько. Смогла лишь разобрать, что

помещение небольшое. Как будто подвал какой-то, без окон и дверей.

Точно! Чуть поодаль разглядела стоящую лестницу, подтверждая свои

догадки.

Присела и потерла виски. Просто адская боль! Как же люди

терпят мигрень?!

В этот момент раздался непонятный шорох откуда-то сверху, и я

поспешила поднять голову.

В аккурат над лестницей открылся потолок, пропуская в

помещение лунные лучи. Значит, на дворе по-прежнему ночь. Следом

раздался женский голос, что-то недовольно бурчащий себе под нос.

Да ладно? Меня похитила женщина? Знала бы, сразу, возможно, попыталась бы сыграть на неожиданности и оглушить ее так же, как и

она меня.

Когда женский силуэт наконец-то спустился на пол, через пару

секунд зажегся свет. Глазам стало больно, я поспешила ненадолго

зажмуриться и вновь приоткрыла глаза.

В паре шагов от меня стояла Майя, невестка Назимова, у которой

умерли муж и дети.

Да уж! Женщина выглядела чем-то жутко недовольной. Она

напоминала сейчас ведьму из страшных историй. Большой нос, всклокоченные длинные черные волосы и злой взгляд, время от

времени горящий серебром.

И обстановка-то под стать была. То, что я приняла за подвал, им и

оказалось, хотя правильнее выразиться погреб. Только большой такой

и очень напоминавший избушку на курьих ножках.

Определенно ведьмин дом: на полу солома, деревянный стол со