Когда случились мы (ЛП)

Кажется, у нас одна и та же мысль, мы оглядываем коридор, чтобы убедиться, что никто не идет. Довольная тем, что нас только двое, Луна начинает сокращать расстояние между нами. Я хватаю её за тонкую талию и притягиваю к себе, пока не чувствую, как её грудь прижимается к моей.

Мы ещё ничего не сделали, но уже тяжело дышим. Луна обхватывает моё лицо руками, облизывает губы и приподнимается на цыпочки, чтобы поцеловать меня. Она останавливается. Её дыхание ласкает мои губы.

— Ты хорошо проводишь время?

— Теперь да.

Мы немного остаемся там, медля, наслаждаясь этим интимным пространством, которое разделяем только мы. Мои глаза закрываются, когда её щека касается моей. Тогда мне все становится так ясно. Я хочу этого всё время. Я не хочу прятаться, чтобы быть с ней.

— Луна, я не могу этого сделать.

Улыбка исчезает, она отстраняется.

— Что сделать?

— Притвориться, что я тебя не хочу, — снова привлекаю её к себе, обеими руками обнимаю за талию.

— Тебе не нужно притворяться.

Наши взгляды встречаются.

— Я делаю это там.

— Мы сейчас не там, — напоминает она мне.

И она права. Мы сможем разобраться с этим позже. Она здесь; мы здесь. Когда вокруг никого нет, я провожу рукой по её затылку и приближаю её рот к своему.

Это жаркий поцелуй, сплошные губы, язык и похоть, ненасытный и обжигающий.

— Me encanta el sabor de tus labios (с исп. Мне нравится вкус твоих губ), — шепчу я, и Луна улыбается мне, когда я посасываю её нижнюю губу.

— Ты знаешь и испанский? — выдыхает она с благоговением в голосе.

— Un poquito (с исп.

Немного), — подмигиваю я. Она упомянула, что её бабушка говорила только по-испански, так что я начал осваивать его ещё в Нью-Йорке.

— Чего ты не умеешь?

— Быть терпеливым, — отвечаю я, заявляя права на эти пухлые губки.

Я чувствую себя жадным. Собственником. Находиться вдали от неё было жестоко.

— В следующий раз останься со мной, — бормочу я, проводя руками по её телу, лаская изгибы, наслаждаясь тем, как она ощущается в моих объятиях. Чёрт, я скучал по ней. Это было почти болезненно — иметь её в пределах досягаемости, но не иметь возможности ничего с этим поделать. Быть достаточно близко, чтобы вдыхать её сладкий аромат и не иметь возможности прикоснуться к ней, было абсолютной мукой.

— Поменьше разговоров, — предлагает она серьезно, но сексуальный изгиб её губ дает мне понять, что она дразнит. Я фыркаю в ответ.

— Ещё поцелуев?

Удовлетворенная моим ответом, она снова притягивает моё лицо к своему. И Луна целует меня так, как будто она в этом нуждается. Нуждается во мне. Больше, чем в воздухе, больше, чем в следующем вдохе.

Когда я провожу руками вверх по её телу, чтобы обхватить полную грудь, она издает хриплый стон, и её голова откидывается назад, обнажая горло. Я принимаю приглашение и спускаюсь поцелуями по её шее, пока не начинаю облизывать и посасывать достаточно сильно, чтобы оставить след.

К этому времени её руки исчезают у меня под рубашкой и скользят вверх по животу. Это похоже на сон, когда мы наконец-то можем касаться друг друга, чувствовать и наслаждаться друг другом. Мы должны найти комнату.

Луна нежно целует меня от подбородка до кадыка. Когда её язык пробует мою кожу на вкус, я стону громче, чем следовало бы.

— Ш-ш-ш, — шепчет она, удовлетворенно улыбаясь, потирая ладонями мой твердеющий член. Как будто этого было недостаточно для пытки, Луна решает повернуться, её задница заменяет руки.

Чёрт. Я стону громче, когда прижимаюсь к ней.

— Комната, — бормочу я, прежде чем укусить её за шею и облизать.

Луна задыхается, выгибаясь мне навстречу, её руки хватаются за стену для поддержки.

Покрывая влажными поцелуями её нежную кожу, я хватаю её за бедра и вжимаюсь в неё. Я так возбужден в штанах, что готов сбросить с себя всю одежду. И сорвать её тоже.

Но чувственный момент обрывается. Пока я одной рукой приподнимаю её юбку, а другой открываю дверь, мы слышим чьи-то приближающиеся тяжелые шаги. Одним плавным движением Луна поправляет свою одежду и поворачивается лицом к концу коридора, прикрывая меня своим телом, пока я поправляю брюки. Последний человек, которого я ожидаю увидеть в доме Тадаши, выходит из-за угла и свирепо смотрит на нас.

Гребаный Тревор.

ЛУНА

Я пытаюсь не пялиться, но, вероятно, делаю именно это. Как не пялиться? Генри так хорошо выглядит. Он стоит там, такой широкоплечий, с узкой талией и сильными бедрами. Чёрт, он только что поймал мой взгляд. И теперь он подмигивает мне.

Жар бросается мне в лицо. И в другие места тоже.

Когда женщина рядом с ним касается его руки, нежелательный прилив ревности заполняет всё моё существо. Ей нужно держать свои гребаные руки при себе.

— Ревнуешь?

Я прищуриваюсь, глядя на Хейзел. Конечно, она заметила, как я пялюсь на Генри.

— Нет, — лгу я. — Просто любопытно, — это правда.

— Это забавно, — Хейзел улыбается шире. — Хэнку было просто любопытно насчет того парня, с которым ты разговаривала ранее.

Не красней, Луна. Не красней.

— Не каждый может быть тобой и знать всех, — ворчу я, чтобы немного раздуть её эго и заодно отвлечь внимание.