Когда случились мы (ЛП)

Я откидываю голову ему на грудь, безудержно улыбаясь.

Мои мысли проясняются только тогда, когда я вижу время на огромных часах, висящих на стене. Я поворачиваюсь на месте.

— Подожди, когда тебе нужно быть на съемочной площадке?

Взглянув на часы, он скорчил гримасу.

— В половину.

У нас недостаточно времени.

— Может быть, мы сможем встретиться там, когда ты закончишь съемки?

Его лицо вытягивается при моём предложении.

— Сегодня показ в Лондоне, помнишь? — отвечает Генри, беря мои руки в свои.

— Точно, — я забыла. Почему я чувствую себя такой прилипчивой? Мне нужно это прекратить.

— Где это? — спрашиваю я.

— В какой клуб вы собираетесь позже? — спрашивает Генри одновременно со мной

Я и об этом забыла.

— Ты первый, — возражаю я, чтобы выиграть время.

— Это специальный показ «White Memorial» в Тоттенхэме.

Он говорил мне. Они покажут двухчасовую премьеру второго сезона. Затем будет обсуждение актерского состава, за которым следует сессия вопросом и ответов, и, наконец, фотографии с фанатами.

— Звучит забавно, — говорю я.

— Иногда это бывает забавным, — отвечает он с таким выражением в глазах, которому я не могу сопротивляться.

Моё сердце бешено колотится в груди, когда он начинает тереться носом о мою щеку. Затем он целует меня в шею, что даже нечестно. Я так обожаю эти медленные, влажные поцелуи, которые он довел до совершенства.

— Во что ты будешь одет? — это единственное, что приходит мне в голову.

— Пока не уверен, — его голос приглушен, язык кружит по моей ключице. — Они пришлют стилиста.

— Стилист? — мои слова вырываются хриплым шепотом.

Я ахаю, когда он целует в вырез моего свитера.

— Луна, — его руки скользят вверх по моей талии. — Этот показ для фанатов был организован несколько месяцев назад.

— Я знаю, — вздыхаю я, когда его пальцы скользят по моей грудной клетке.

Генри целует мою грудь. Жар его рта сквозь тонкий материал моего свитера скоро заставит меня задыхаться.

— Я все отменю.

— Что…

— Не знаю, почему я не подумал сделать это раньше. Я позвоню Треву, чтобы он отменил встречу, — его голос приглушен. Его руки скользят под мой свитер. — Прошлой ночью…

Срабатывает будильник на его телефоне. То же самое происходит и с будильником в моей голове.

— Я в порядке, — я дышу ему в лицо, прежде чем сделать шаг назад. Я не хочу говорить о прошлой ночи. — Тебе пора идти.

Он должен. Кто-нибудь обязательно поймает его со мной, если он не уйдет в ближайшее время. Мы оба знаем, что это неизбежно. Я поворачиваюсь, чтобы закончить собирать свои вещи, когда он делает шаг ко мне.

— Л, ты уверена?

Беспокойство в его голосе злит меня. Я чуть не набрасываюсь на него.

— Я уверена, — выдыхаю я.

— Ты уверена, что с тобой всё в порядке?

— Ага.

— Как насчет такси, или…

Я разворачиваюсь на месте, чтобы посмотреть ему в лицо. Я готова была закричать, но останавливаю себя, когда вижу, что он не смеется надо мной; он серьезен. Беспокойство и огорчение настолько очевидны на его лице, что мне хочется плакать.

— Всё нормально, не нужно, — вру я. Я должна.

Если я скажу ему о своих чувствах, он останется со мной и пропустит кое-что невероятно важное для его сериала, его поклонников и для него самого.

— Я доверяю тебе, — он улыбается, и это как удар кинжалом в моё сердце. — Пока я не забыл, меня обычно спрашивают, встречаюсь ли я с кем-нибудь во время вопросов и ответов. Я всегда уклоняюсь от ответа.

Жар приливает к моему затылку. Может, всё будет не так плохо, если люди узнают.

— Да?

— Я хотел поставить тебя в известность, что и на этот раз моей тактикой будет то же самое. Учитывая таблоиды в последнее время…

— О, — обрываю я его, страх и сомнения возвращаются. Que estupida soy (с исп

. Какая я глупая). — Ладно, да, в этом есть смысл.

— Луна, это не потому, что…

— Чувак, это круто, — уверяю я его. Я даже добавляю достаточно правдоподобную улыбку, чтобы подтвердить ещё одну ложь.

— Правда? — он выглядит не слишком уверенным. — Я не хочу, чтобы ты думала…

— Правда, Генри. Всё в порядке.

Хотя это не нормально. Но я не могу позволить ему узнать, не рискуя снова оказаться незащищенной. К тому же, я не уверена, то ли то, что я чувствую, — это остаточные эмоции от того, что произошло прошлой ночью, или это просто часть того, как он справляется с этим аспектом своей карьеры, который всё ещё кажется мне таким странным.

No importa (с исп. Не важно). Я не позволю этому беспокоить меня. Или я постараюсь. И я не собираюсь упоминать ему об этом. У него и так достаточно поводов для беспокойства. Генри стоит там, и вид у него такой, будто он хочет сказать что-то ещё. Что бы это ни было, у него нет для этого возможности.

— Бро ты же не… — Хейзел замолкает на полуслове, на её лице появляется дерьмовая ухмылка. — Мы ведь не помешаем, не так ли?

— Нет, — отвечаю я, и в тот же момент Генри говорит:

— Вообще-то…

Майя хихикает, и мои щеки покрываются краской.

— Прости, Хэнк, но Вуна нужна нам на съемочной площадке.

— Я? Почему? — спрашиваю я, подходя, чтобы взять свой рюкзак со стола.

— Натальи нет. Она ушла на обед с дизайнером в бар «Винный погреб»