Когда слышишь драконов

Морской берег выглядел одиноко-печальным. Мы приблизились к самой воде, и вот, честное слово, на её поверхности откуда ни возьмись появился широкий плот. С его плотно связанных брёвен стекала вода, значит, он поднялся со дна. Когда мы скакали по склону, морская гладь была совершенно пустой, но ни один из эльфов даже не останавливал коня. Кони, не мешкая, послушно зашли на мокрые брёвна, неся своих седоков. Только на плоту эльфы спешились и взяли в руки по длинному шесту, плот пошёл в море, набирая скорость.

Сидя на лошади, я разглядывала своих очередных похитителей. Всё как на подбор длинноволосые, бледнокожие, высокие, крепкие и молчаливые. Никто из них не проронил ни слова. Сначала они отталкивались шестами, потом плот как будто пошёл сам. Наверняка какие-то эльфийские штучки.

Птухайл заливал мир розовым светом. Белоснежные кони приобрели цвет заходящего солнца, как и лица воинов. Покинутый нами берег скрывался в тумане, который расползался во все стороны. Я отвернулась от непредвиденно оставленной мной Земли Предков и увидела перед собой ту же пелену тумана, она густела на глазах, как манная каша.

Один из эльфов что-то резко скомандовал. Плот остановился. В манном тумане возвышалось что-то тёмное, когда плот подтянули чуть вперёд, я разглядела корабль размером с двухэтажный дом.

От кормы на железных цепях отделился откидной мост. Один из эльфов, тот, что ранил Гиилюса, со свисающей на глаза чёлкой, снял меня с лошади и повёл за руку на корабль. Пройдя через тёмный коридор, мы поднялись на широкую палубу, на которой копошились эльфы-матросы в чёрных одеждах. Многие из них, заметив меня, удивлённо шарахались, наверное, никогда не видели человека, а может, и вовсе принимали за эльфийку и недоумевали. Чёлка – такое прозвище я дала ведущему меня эльфу – указал мне на уходящие в люк ступени.

Я оглянулась на него. Странно, что внешне он не походил на жителей Восставших Земель, как мне их описывали, и какими здесь были многие матросы. Зато холодности ему было не занимать. Ни единой эмоции не выражало его бледное лицо.

Спустилась я, как оказалось, на камбуз, если по-нашему. Два горящих факела освещали тесное помещение с обеденным столом, лавками, печкой, полками и столом для приготовления пищи. Возле него стоял спиной ко мне и что-то стряпал, наверное, местный повар. Весь в чёрном, как и матросы, с банданой на голове. Повар, услышав шаги, обернулся и несколько секунд рассматривал меня, как будто у меня было две головы или шесть рук, или ещё что-то удивительное. Тёмные, как морские глубины, глаза и такие же тёмные волосы, торчащие из-под банданы, выдавали его происхождение из Восставших Земель. Вот и первый потомок утопленника на моём пути.

Я неотрывно следила за его взглядом, готовая сопротивляться любым действиям в мой адрес.

Однако, насмотревшись, он широко улыбнулся, и я тут же поставила под сомнение рассказы Темноликого о бездушии и хладнокровии «восставших». Улыбка его излучала тепло, а когда он по-эльфийски нараспев заговорил, жестом приглашая меня к столу и одно за другим выставляя на стол аккуратно оформленные блюда, я и вовсе перестала бояться и почувствовала себя на корабле гостьей, а не пленницей.

Эльф уселся напротив меня и снова что-то сказал.

– Моя твоя не понимай, – пошутила я, разведя руками.

Он вдруг ударил себя по лбу.

– О, прости! Ты так похожа на эльфийку, что я забылся. Я Дариен.

Вот это да! Русскоговорящий кок. Да на этом корабле подготовились к встрече человека не хуже, чем Темноликий.

– Я Мира, и спасибо, не голодна.

Есть мне совсем не хотелось. Как можно есть, когда на моих глазах только что ранили человека, ну, то есть эльфа. Причём из-за меня ранили. И я здесь не в гостях, нет. Не стоило забывать об этом.

Я положила руки на стол и вздрогнула, когда эльф тут же накрыл их ладонью. Довольно бесцеремонный этот Дариен.

– Ты дрожишь, и у тебя холодные пальцы, я сделаю чай, – сказал он и подскочил к полкам с горшочками и бутылочками.

Вскоре по камбузу расплылся цветочный аромат. От такого чая нельзя было отказаться. Я взяла двумя руками кружку и сделала глоток. Для пробиваемого дрожью тела это был эликсир жизни. Успокаивающим теплом он пробежал по мне сверху вниз и разошёлся по телу. Как в таких случаях говорил мой дедушка: «Христос в мягких тапочках пробежал.» Я сделала ещё и ещё глоток, и меня потянуло в сон. Дариен бросил на лавку мех и подушечку, я и сама не заметила, как улеглась. Уже сквозь сон видела, как эльф накрыл меня покрывалом.

Не знаю, сколько я проспала, но проснулась от шума над головой: топота ног, криков и звона. Какие-то вспышки виделись мне сквозь щели. Люк открылся и в камбуз вбежал мой знакомый повар с мечом в руке и щитом, который показался мне огненным шаром из-за отражения факелов.

– Прячься, Мира, пираты не должны тебя обнаружить.