Когда торжествует любовь

— Ну что ты, Сэм, все в порядке, — поспешила она успокоить старика. — Это совершенно неважно. Может, были, а может, и нет... Какая разница!

Закрыв за Сэмюэлем дверь, актриса задумчиво остановилась посреди комнаты, глядя в окно на ночное небо. Что со мной? — удивлялась она, чувствуя, как участилось биение сердца. Неужели все из-за этих жалких фиалок? Подумаешь, не принесли. Что в этом такого?.. Но ведь это впервые за целый год!

Сильвия потеряла над собой контроль и расплакалась. Конечно, в этом не были виноваты фиалки. Просто сказалась накопившаяся усталость, да и тоска по прошедшей молодости... Нарыдавшись вдоволь, она, чувствуя непонятную пустоту в душе, привела себя в порядок и отправилась домой. Ни о каком ресторане речи быть уже не могло.

На следующий день, как всегда с блеском отыграв спектакль, Сильвия Даймонд вернулась в гримуборную. Когда же Сэмюэль принес цветы, она первым делом спросила о фиалках. Их не было.

Всю неделю после спектаклей старик с порога сообщал о том, что долгожданных цветов нет. Сильвия старалась изображать безразличие, зачем-то оправдываясь перед Сэмюэлем. Тот понимающе кивал, но в очередной раз с детской непосредственностью сочувственно разводил руками.

Все дни для Сильвии стали похожими один на другой, заполнившись томительным ожиданием букетика несчастных фиалок. Она боялась рассказать об этом кому-нибудь: над ней бы просто посмеялись, приняв за сумасшедшую. Но актриса чувствовала, с ним что-то случилось — с тем, кто так трогательно в течение всего года, каждый день, когда шли спектакли с ее участием, столь скромно и мило выражал свое восхищение. И все больше удивлялась себе: отчего вдруг в ней проснулась тревога за судьбу неизвестного человека? Сильвия даже не знала, кто он: мужчина или женщина, старый или молодой, калека или здоровый, психически нормальный или не совсем...

Однажды после спектакля, пересиливая неизвестно откуда взявшиеся смущение и неловкость, актриса подошла к женщине, следящей за порядком в зрительном зале, и, прикидывая, с чего бы начать, спросила:

— Вы случайно не знаете, кто постоянно приносит мне букетики фиалок? Просто это так непривычно... Вот мне и стало интересно...

— О да, конечно, знаю! — воскликнула женщина, не дав Сильвии договорить. — Это мужчина... Очень молодой мужчина. Он каждый раз приходит на ваши спектакли. Я заметила, что сидит он на галерке, а потом, не дожидаясь окончания последнего акта, спускается, передает для вас цветы и уходит... По-моему, ему просто не хватает денег, чтобы купить билет получше. Судя по его виду, я бы не сказала, что у него вообще водятся лишние деньги.

Женщина пожала плечами, не зная, что еще добавить. Подумав немного, Сильвия как можно бесстрастнее поинтересовалась:

— И что же, вчера он тоже был здесь?

— Вчера? — Женщина призадумалась. — Вчера нет. Честно говоря, мне как-то недосуг... А теперь вы спросили, и я вспомнила: что-то давно его не было видно.

По дороге домой, сидя на заднем сиденье лимузина, актриса размышляла над услышанным. Молодой человек... Наверное, гораздо моложе нее. Бедный... Боже, как трогательно! Он тратит последние деньги на цветы для меня! Наверное, для него были бы большой честью мои благодарность и внимание. Внимание?.. Сильвия вздохнула, мечтательно прикрыв глаза, но от неожиданно резкого толчка тут же раскрыла их, машинально вцепившись в ручку кресла. Машина остановилась.

— В чем дело, Питер? — недовольно спросила она своего шофера.

— Впереди авария, мисс, — невозмутимо ответил тот. — Кажется, придется провести некоторое время в пробке.

— Ну уж нет, — проворчала Сильвия, открывая дверцу автомобиля.

Она высунулась наружу и убедилась в правдивости слов водителя: простоять здесь предстояло не менее часа. Нервное напряжение последних дней сыграло свою роль. Сильвия раздраженно схватила сумочку и, хлопнув дверцей, лавируя между соседними машинами, нетерпеливо гудящими на всю улицу, стала пробираться к тротуару.

Оказавшись в пешеходной зоне, она растерянно огляделась по сторонам. Вокруг спешили куда-то люди, не обращая на примадонну ни малейшего внимания. Несколько раз ее задели, и Сильвия чуть не упала, пошатнувшись на высоких каблуках. Толпа, вливаясь сплошным потоком в подземный переход, увлекла за собой женщину в белоснежном легком пальто. Подняв воротник, Сильвия направилась к противоположному выходу.

Посередине перехода, расположившись у серой кафельной стены играли какую-то занятную мелодию уличные музыканты. Их было пятеро: четверо молодых ребят и девушка с длинными светлыми волосами и с хорошеньким личиком, очарование которому придавал вздернутый носик. Все музыканты были одеты одинаково — в потертые джинсы и в цветные рубахи навыпуск. У девушки в распущенных волосах, перехваченных на лбу лентой, виднелись вплетенные бусинки. К ее ноге была привязана жестяная банка, которая гремела, когда девушка притоптывала в такт музыке. Она играла на флейте, а остальные — на саксофоне, барабане и гитарах.