Когда цветут камни

Главная резиденция семьи Круппа — вилла Хюгель в Эссене. Туда стягиваются сейчас и политики, и военные специалисты, и изобретатели. Они ищут пути и средства спасения Германии (перед лицом опасности мысль работает особенно интенсивно). И, конечно, Крупп беседовал сейчас о своем сверхмощном оружии, потому что фюрер необычайно любезно распрощался с ним и проводил его под руку до дверей приемной.

Зейдлиц стоял у стены и боялся моргнуть: как подвел его Геринг перед фюрером, ворвавшись сюда без предупреждения! Теперь жди суровой кары.

И Зейдлиц покорно ждал, зная, что от одного взгляда фюрера зависит его судьба. Известно, что Гитлер самолично не подписал ни одного приказа о расстреле, но только так вот, искоса, взглянет на провинившегося, и тому конец. Лучше всех умел читать по глазам его мысли Гиммлер. В этом Зейдлиц убедился вскоре после панического отступления немецких войск от Вислы, когда фюрер вызвал к себе с докладами почти всех командующих дивизиями левого крыла Восточного фронта. Он слушал всех по порядку, а Гиммлер смотрел ему в глаза и делал пометки в списке присутствующих. Совещание окончилось, и многие генералы не вернулись на фронт. Прошло уже больше месяца, а фюрер ни разу не спросил, где они. Он помнит только тех, кто уехал в свои дивизии…

Однако сейчас Гитлер, вернувшись в кабинет, окинул Зейдлица благожелательным взглядом, и тот, щелкнув каблуками, вышел из кабинета. В приемной находился ангел женской красоты — Ева Браун. Это ее надо благодарить за милостивый взгляд фюрера. Последнее время она все чаще и чаще стала появляться в его штаб-квартире. Как заметил Зейдлиц, эта блондинка пользуется особой благосклонностью Гитлера. Видно, он в самом деле решил жениться на ней…

Дежурный адъютант, проводив Еву в столовую фюрера, вернулся, оставив двери открытыми. Наверное, так приказал фюрер. В открытые двери Зейдлицу было видно, как Гитлер, прохаживаясь возле стола, косо поглядывает на Геринга. Только по одному этому взгляду можно было понять, что Геринг потерял доверие Гитлера… У Геринга было много золотых вещей и даже слитков, но он ни одного килограмма не сдал в единое хранилище — отправил куда-то со своими квартирьерами втайне от всех. И разве можно после этого доверять ему государственные тайны? Впрочем, последнее время Гитлер никому не доверял. Он лично присутствовал на испытаниях всех новых видов оружия, полностью взял в свои руки генеральный штаб, вся работа по организации обороны Берлина проходила под его постоянным наблюдением.

«Он один теперь во всех лицах», — сказал о нем Гиммлер, духовный отец и покровитель рыцарей гестапо.

Гиммлер, Гиммлер… На Одере его постигла неудача. Тогда он заверил фюрера, что одним ударом из района севернее Кюстрина вернет военное счастье на Восточном фронте. Там, севернее Кюстрина, были сосредоточены танковые дивизии, переброшенные с Западного фронта. И советская Верховная Ставка разгадала его замысел и нанесла по этой группе фланговый контрудар. Сейчас остатки танковых дивизий прижаты к Балтике и, пожалуй, не смогут вернуться на усиление обороны Берлина. Кроме того, Гиммлер допустил большую ошибку: сто тонн польского золота, которое было отправлено из берлинского хранилища к базе подводных лодок на Балтику, теперь оказалось в руках англичан. Кто-то выдал этот секрет, и рейхсфюрер СС не мог предотвратить такое несчастье. Из-за этих событий Гиммлер оказался в немилости у Гитлера.

Теперь Гиммлер заболел и уехал лечиться в Тюрингию… Однако майору Зейдлицу известно, что Гиммлер ведет переговоры о сепаратном мире с Западом. Это направлено против Востока. Недавно Гиммлер прислал фюреру шифровку, в которой предлагал остановить наступление немецких войск в районе озера Балатон и заново переосмыслить балканскую проблему. Гитлер прочитал эту шифровку новому начальнику штаба Кребсу и сказал, не задумываясь:

— Он требует, чтобы я отвел от виска Сталина заряженный пистолет… Пусть расколется земля, но этого не случится.

Гитлер вынашивал план уничтожения русских в центре Восточного фронта другими силами. Ему было известно, что русские готовятся наступать на Берлин с Одерского плацдарма. Это наступление, как Гитлер сказал Кребсу, начнется в конце весны, и к этому времени должно быть все готово для массового уничтожения дикарей, пришедших на Одер с востока. Оборона Берлина была создана без флангов — круговая оборона на глубину не менее пятидесяти километров. На пути русских встанут крепости: бетон, сталь, железо, чугун… Однако, учитывая, что в современной войне средств прорыва обороны так много, что никакие оборонительные сооружения не могут выдержать концентрированного удара наступающей стороны, Гитлер допускал: русским удастся прорубить узкий коридор. Но к Берлину, по его расчетам, пройдут уже обескровленные части, и потерявшая главные силы русская армия не выдержит контрудара.