Читаем Когда ты была рыбкой, головастиком - я... полностью

Нетрудно понять, что случилось с нашей экономикой в 2008 году. Даже Алан Гринспен закончил свою невразумительную речь, обращенную к Конгрессу, признанием, что он совершил в свое время непростительную ошибку, переоценив способность свободного рынка справляться с экономическим спадом. Страна качнулась назад, к временам Герберта Гувера, который говаривал, что правительство может справиться с депрессией, лишь «дав ей выдохнуться». Алан Гринспен обратился в Алчного Гринспена. Перед тем как уйти в отставку, руководители корпораций отхватывали или пытались отхватить прощальные премии в десятки миллионов долларов на каждого.

Однажды на манхэттенском симпозиуме я стал свидетелем выступления постаревшего Нормана Томаса. Голос его по-прежнему оставался ясным и сильным, но ходил он уже с большим трудом. Медленно карабкаясь на сцену, он произнес два слова, вызвавшие в зале бурю хохота: «Ползучий социализм». Осенью 2008 года это ползание стало прыжком. По иронии судьбы прыжок организовали не либералы из демократической партии, а консервативные экономические советники Джорджа Буша! Много ли экстренных рычагов регулирования, введенных правительством, сохранится, когда кризис минует? Гринспен этого не знает — как и мы с вами.





Перейти на страницу:

Все книги серии Galileo

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука