Когда ты вернешься ко мне

– На моем счету еще один испорченный бал, – сказал я, пока мы тащились по пляжу туда, где я бросил свое пальто.

– Может и нет. – Его улыбка была неуверенной, почти застенчивой, когда он снял смокинг и накинул его на мои плечи. – Там, в клубе, у меня было видение, как мы с тобой танцуем вместе. Это вроде глупо, но… с другой стороны, нет.

Я закрыл глаза, когда он закутал меня и в пальто тоже, чудовищность этой ночи постепенно тонула в ощущении холода.

– Хочешь потанцевать со мной? На глазах у всей школы?

– Я же говорил тебе. Мне надоело прятаться. – Его застенчивая улыбка вернулась. – И да, потанцевать с тобой было бы неплохо. Я бы облажался, конечно, но… все равно хочу. Но сначала нужно тебя согреть.

Мы добрались до парковки, где Ривер залез в украденный мной седан Джеймса. Он выключил фары, затем заглушил двигатель.

– Вернемся за ним утром.

– Ривер, а как насчет твоего отца?

Он выпрямился, его лицо помрачнело.

– У мамы осталось несколько недель. Папа будет нуждаться в моем присутствии больше, чем в моих футбольных матчах. Он просто еще не знает об этом, но я вижу. Амелия тоже. Я не могу находиться за сотни миль от дома, когда…

Он заморгал и отвел взгляд. Я не знал, что сказать, как утешить его. Я не мог осознать каждый важный момент, который подобно ступеням, вел меня к будущему. Будущему, которое я никогда для себя не представлял.

Ривер любит тебя…

Мы шли рядом к его внедорожнику, мое собственное признание застряло в горле. Подкрадывался стыд, нашептывая, какой я жалкий – чуть не утопился, ведомый старыми демонами. Нуждающийся в спасении, тот, за кем нужно присматривать и о ком нужно заботиться.

– Эй, – окликнул меня Ривер возле дверцы машины, видя мрачные мысли в моих глазах. – Не делай этого. Что бы ни случилось… мы будем проживать день за днем. И со всем справимся, хорошо?

Я кивнул и забрался в салон, намочив испорченной одеждой сиденье и засыпав песком весь пол. Ривер сел за руль и включил обогреватель на полную мощность. Меня обдало теплым воздухом, и Ривер выехал на извилистую, темную дорогу, чтобы отвезти нас домой.

Тепло от печки медленно проникало сквозь промокшую одежду, а погружение в океан меня отрезвило. Или, возможно, все дело в Ривере. Я взглянул на его профиль. Такой чертовски красивый, его глаза устремлены на дорогу, на губах играет легкая улыбка. Он выглядел так, словно наконец-то сбросил тяжелую ношу, которую тащил годами.

Может быть, это реально. Может быть, у меня будет другая жизнь. С ним…

Я медленно, нерешительно протянул руку и сжал его ладонь, теплую, сильную. Ривер повернулся ко мне и переплел наши пальцы, его улыбка стала шире. На меня еще никто никогда так не смотрел, как он в тот момент, и внезапно затопившее меня тепло не имело ничего общего с обогревателем автомобиля. Оно текло между осколками моего сердца, расплавляя края, чтобы, возможно, появился шанс снова собрать их вместе.

Любовь. Это любовь. Я влюбился в него.

Я с трудом сглотнул, и заветные слова сорвались с моих губ впервые в жизни.

– Ривер, я… – В десяти ярдах впереди на дороге мелькнула темная фигура. – Осторожно!

Ривер отпустил мою руку и вцепился в руль.

– Вот черт, – вырвалось у него, он ударил по тормозам, резко свернув вправо. Фары выхватили из темноты проскочившего перед внедорожником оленя.

Я увидел глаза оленя, большие и черные, а затем автомобиль слетел с обочины и завертелся. Мой мир болезненно накренился. Перевернулся вверх дном. Звуки бьющегося стекла, скрежещущего металла и гул собственной крови ревели у меня в ушах.

Машина зависла на мгновение, длившееся целую вечность, а затем рухнула на все четыре колеса. Удар эхом отозвался в черепе. В костях. Меня окружала лишь тьма, а затем прямо перед лицом белой вспышкой надулась подушка безопасности.

Тишина. Единственным звуком был лязг оседающего корпуса автомобиля и шум моего дыхания. Я ждал, когда нахлынет боль, но шок заключил меня в защитный кокон, а алкоголь сделал вялым и расслабленным.

Я медленно повернул голову, и еще один мучительный звук, рожденный в самом сердце, сорвался с моих губ. Ривер наклонился вперед, удерживаемый ремнем безопасности. По белой поверхности сдувающейся подушки безопасности темными полосами текла кровь. Дрожащими пальцами я протянул руку и включил свет в салоне, и еще один сдавленный звук вырвался из моего горла. Лицо Ривера было смертельно бледным, он уткнулся подбородком в грудь, поднимавшуюся и опускавшуюся почти незаметно.

– Ривер!

Надтреснутый голос прерывался от страха, руки тряслись, пока я возился с ремнем безопасности, а затем с дверной ручкой. Дверь поддалась, и я вывалился на покрытую сосновыми иголками землю. Меня согнуло пополам и вырвало едким фонтаном водки и кислой желчи.

Когда я смог подняться, то обошел машину, колени подгибались на каждом шагу. Крышу помяло, а борт со стороны Ривера покорежило.

Нас перевернуло. Твою мать…