Когда умирает король

— После этого все было как в тумане. Я пропустила годы, почти десять лет. Мне было плохо, приходилось часто выходить на воздух, — говорит Иирис.

Саана кивает, не зная, что сказать.

— Время от времени я бываю и на пороге, оставляю каллу на том месте. В память о Хелене, — произносит женщина, глядя вдаль.

Память Сааны тут же подкидывает ту самую каллу, с которой все и началось.

— Мне очень жаль, правда, — решается заговорить Саана. Она немного растеряна.

— Можно увидеть, пойдет ли ночью дождь, — сообщает Иирис и поднимает взгляд к небу.

Саана тоже смотрит туда, не видя, однако, никаких признаков грядущего дождя. Она просто кивает и терпеливо ждет продолжения.

— В их руках была вся власть. И фотографии. Мы были недостаточно сильны, чтобы противостоять таким людям. Не помню, чтобы в своей жизни испытывала перед чем-либо такой первобытный страх. Они держали в кулаке всю общину. От них зависели деньги наших родителей, они были знакомы с руководством школы, и все события они списывали на мистику. Но Хелена могла спутать им все карты.

— Этот велосипед нашли в ельнике примерно в километре от усадьбы, он был присыпан землей, — говорит женщина, указывая на лес. — В свой последний вечер Хелена была в усадьбе, я сама ее туда позвала.

— Что случилось на самом деле? — спрашивает Саана. Сдерживать нарастающую неуверенность в голосе становится все сложнее.

Иирис — убийца? Саана чувствует, что нешуточно напугана.

— В этом непросто разобраться, они все очень гладко провернули. Нас по одной втянули в этот кошмар. Мы были вожатыми, и мало у кого не было проблем в семье. Нас опьяняло внезапно обрушившееся на нас внимание: неужели кто-то разглядел, что мы особенные? Некоторое время я жила как в сказке. Все обернулось катастрофой, когда появились остальные мужчины. И тогда моей обязанностью стало втягивать во все это других девушек. Меня шантажировали фотографиями. Осознание и чудовищный стыд пришли намного позже, — говорит женщина, и Саана также слышит все, что осталось невысказанным.

— После смерти Хелены мы, оставшиеся, решили объединить силы. Вместе мы вернули себе голос. Мы продолжали зваться Речными девами, однако стали другими, мы больше не подчинялись.

Саана смотрит на женщину. Взрослая, и все же такая хрупкая. На душе становится легче: убийцы не такие, как Иирис.

— Лауры и Хелены больше нет, но мы с Катей не позволим их историям кануть в Лету. И теперь короли расплачиваются по счетам, — произносит Иирис с улыбкой. По телу Сааны бегут мурашки. Короли. И Речные девы. Это словосочетание знакомо ей, его использовала ведьма в статье Ритвы Сярккя.

— Можно как-то поговорить и с Катей? — спрашивает Саана, одновременно стараясь не перейти грань.

— Катя, конечно, осталась в Хартоле, но я не думаю, что она горит желанием рассказывать о прошлом. Но попытка не пытка. Катя работает в доме престарелых, — сообщает женщина и пристально смотрит Саане прямо в глаза. — Я верю, что вам не все равно. И потому сейчас расскажу то, о чем никто больше не знает. А потом навсегда замолчу.

Брови Сааны взлетают вверх. Катя. Брюнетка за стойкой регистратуры в доме престарелых — та, которую она встретила в магазине.

— Это самая большая из наших тайн, — продолжает женщина, протягивая Саане дневник. — Мы хотели, чтобы нас с Хеленой продолжало что-то объединять. Что послужило бы куда более прочной связью, нежели секрет, о котором знали и мы, и Хелена. После случившегося мы никому не доверяли, особенно полиции, когда поняли, что полицейский — один из них.

Саана смотрит на маленькую книжечку. С бешено барабанящим сердцем, ощущая в душе невыразимый трепет, она берет ее из рук женщины. Неужели это дневник Хелены?

Заполучив книжицу, Саана не решается сразу начать читать. Странички пожелтели. Безусловно, это огромный шаг в ее расследовании. Дневник даст возможность услышать подлинный голос Хелены.

Когда Саана на всех парах мчится от речки до дома, затем неловко проносится мимо наслаждающихся вечером Харри и тети Инкери и бросается на кровать, она отваживается наконец открыть дневник. Саана понимает, что, дав мертвой девушке вновь ожить на страницах тетрадки, она берет на себя ответственность, которую пронесет до самого конца истории, до восстановления справедливости.

Между листочками лежат несколько фотографий и газетная вырезка — полстранички из «Хартолан Саномат». На одной из фотографий запечатлена сама Хелена за прилавком с клубникой. На другой — Хелена и девочка-блондинка кривляются в камеру, этот же дуэт появляется и на третьем фото, только там девочки катаются верхом. Хелена и Йоханна.

На газетной вырезке красуется внушительных размеров реклама клубничной фермы Тойвио и та самая фотография, где Хелена за прилавком. Пониже идет приписка, что свежие ягоды сорта «полка» снова в продаже. Саана улыбается, глядя на светящуюся от радости Хелену. Тогда ничто не предвещало беды.

Саана переворачивает вырезку — на обратной стороне рекламы красным кружком обведено объявление.