Когда в пути не один

— Богородов, секретари обкома, некоторые члены бюро, исполкома, другие соратники и друзья… Всего тридцать пять человек. А главное, прошу обратить внимание: в том числе и мы с вами! Так что нам далеко ходить не надо. В своей столовой, где все свое, родное, мы и отметим день рождения нашего шефа, — как обычно, в шутливой манере ответил Леснов. — Теперь ты понял, о каком выступлении я тебе напомнил? Минута времени. От силы две.

— Разумеется, понял. В принципе, у меня кое-какие наброски уже имеются. На две минуты наберу…

В разгар их беседы в кабинет вошли Бедов и начальник областного управления сельского хозяйства Гунин.

Поздоровавшись, они сразу поняли, о чем идет разговор в честной компании ближайшего окружения шефа.

— Мы вот думаем: какую награду получит Иван Васильевич? — обращаясь к Бедову, поинтересовался Липатов.

Неторопливо оглядев собравшихся, Бедов повернулся к Гунину и сказал:

— Вот человек, который готовится к выступлению, я имею в виду совместное заседание бюро и исполкома. Пусть он и скажет, честно и без прикрас, каких показателей достиг его сектор, за который больше всего радеет наш уважаемый Иван Васильевич.

— Я и скажу! — твердо заверил Гунин. — Если перечислять сделанное за годы его работы, наберется весьма солидный перечень. Наша область промышленная, но тем не менее занимает третье место в России по производству и продаже картофеля. Мы уступаем лишь Московской области и Брянской. Посевные площади картофеля — около девяноста тысяч гектаров. Урожайность в среднем по области — сто двенадцать центнеров с гектара, а в отдельных хозяйствах — по двести — триста центнеров. Однако главная отрасль нашего сельского хозяйства — животноводство. Ни для кого не секрет, что Иван Васильевич много внимания уделял и уделяет росту поголовья, разведению в хозяйствах более продуктивной черно-пестрой породы. Сейчас средний годовой надой молока от одной коровы составляет две тысячи шестьсот пятьдесят килограммов, а в некоторых районах надои превышают три тысячи!

— А по зерновым? — перебил Гунина Липатов и добавил: — По-моему, тоже прогресс налицо.

— Ты прав, — согласился Гунин, — посевной клин зерновых солидный — один миллион сто тысяч гектаров. Урожайность — пятнадцать и две десятых центнера с гектара. Озимая пшеница — семнадцать и две.

— Вот видите, — подвел итог сказанному Бедов. — Для области с громадным промышленным потенциалом показатели аграрного сектора весьма и весьма неплохие. И заслуга в этом нашего председателя и в целом исполкома, скажу откровенно, очень велика. Но, конечно, не хлебом единым жив человек. В последние несколько лет Иван Васильевич по решению бюро обкома партии возглавлял штабы по реконструкции и строительству важнейших объектов области. Это театры драмы, оперный, Выштинский свиноводческий комплекс, Чернокаменская птицефабрика. Очень крупные объекты! Только за их пуск можно дать орден, — Бедов замолчал, не назвав, какой орден.

— Вы правы, Федор Александрович, — воспользовавшись паузой, вклинился в разговор Филиппов, знавший, что Бедов не любил, когда его перебивают. — Этими объектами пришлось заниматься долго и самым серьезным образом! Заседания штаба проходили регулярно, раз в неделю. И, наверное, сейчас самое время повысить уровень награды шефу, — высказал свое предложение Владимир.

— К сожалению, должен вас огорчить: этого не произойдет, — завершая затянувшуюся беседу единомышленников, сказал Бедов. — Градация, установленная ЦК КПСС, соблюдается строго: в такие юбилеи, как у нашего шефа, первому секретарю обкома партии положен орден Ленина. Могут дать и Героя. А председателям облисполкомов, даже очень хорошим работникам, предусмотрен «трудовичок». Исключения, конечно, допускаются, но крайне редко. И только там, где «первый» и председатель облисполкома живут дружно, как говорится, душа в душу. К сожалению, в нашей области об этом не может быть и речи. Вы люди свои, поэтому должны знать, что Богородов пальцем не шевельнет, чтобы пробить Славянову более высокую награду, чем орден Трудового Красного Знамени. А почему — вы и сами понимаете.

— Да, конечно, — со вздохом согласился Гунин, которого дружными кивками поддержали и Леснов, и Липатов. — Вы правы, Федор Александрович. «Первый» утруждать себя заботой о человеке, на которого после беседы у секретаря ЦК КПСС в душе осталось чувство незатухающей неприязни, более положенного по статусу не соизволит.

— Вот именно! — поддержал его Бедов. — И все ваши помыслы о большом ордене не что иное, как иллюзия.