Когда в пути не один

Пообещав, что сделает это при первом же удобном случае, Максимов удивленными глазами смотрел, как с приставного стола Панкратов складывает гору своих документов в пузатый, свекольного цвета портфель; набив его до отказа, тот сложил остатки бумаг в большую папку и, поблагодарив за радушный прием, прихрамывая, вышел из кабинета.

Новому второму секретарю обкома партии не только было искренне жаль этого преданного своему делу человека, но и страшно стыдно за то, что тот годами таскал гору этих документов по различным кабинетам городских, областных, российских и союзных начальников. Надо же, дошел до Председателя Совета Министров Союза ССР! Хотя в итоге все вышестоящие начальники равнодушно отфутболивали его вопрос на решение в область. И тут Максимов понял, что не сможет отказать Панкратову в его просьбе. Утверждаясь в своем решении, он неожиданно подумал: «А почему бы мне и в самом деле не заняться этим цирком? Контроль за работой промышленности — задача главная и долговременная; начало реконструкции цирка — задача дня. Я вхожу в новую должность, и мне представляется неплохая возможность показать себя и на участке развития базы учреждений культуры. Штаб, пожалуй, создавать не будем, обойдемся и без него, а вот предварительно переговорить с руководителями Главволговятскстроя и некоторых трестов, которые были привлечены к ремонту театров, безусловно, следует. Надо выяснить их позицию, настрой, ведь все планы уже сверстаны, а уже потом согласовать все с Николаем Юрьевичем — и если получу от него «добро», начну действовать. Панкратову, безусловно, помогать нужно».

Еще в бытность секретарем горкома партии Максимов не однажды привозил гостей города в цирк на самые интересные программы. После представлений заглядывали к Панкратову «на огонек». Москвичи с удовольствием общались с заслуженными и народными артистами, с которыми в столице вот так запросто не всегда удавалось встретиться. Но Панкратов больше любил общаться с секретарем горкома один на один, чтобы иметь возможность поделиться с ним своими радостями и бедами. Так возникла и укрепилась дружба этих двух людей. Директору цирка импонировала манера общения Максимова. Среднего роста, с густой шапкой всегда ухоженных волос, со вкусом одетый, Геннадий Харитонович привлекал к себе больше не этим, а умением общаться с людьми просто, по-свойски. Он обладал способностью не только выбрать нужную тему для разговора, но и со знанием дела вести его. С присущим ему тактом — что ценили в нем все, в том числе и Панкратов, — Максимов умел выслушать каждого, с кем ему приходилось встречаться, в любой ситуации и обстановке. Он никогда не кричал, не махал руками, но мог аргументированно отстоять свою правоту в спорном вопросе. Несмотря на высокие партийные должности — секретарь парткома одного из крупнейших заводов города, потом секретарь райкома и города, — Максимов всегда был доступен для всех, кому было необходимо обратиться к нему, и каждый находил у него понимание и поддержку. Именно поэтому Панкратов, попав к нему на прием, был уверен, что дело теперь должно сдвинуться с мертвой точки, и не ошибся.

Занятый решением массы проблем, имеющихся в работе промышленных предприятий области, Максимов не забыл данного Панкратову обещания побывать в цирке, чтобы самому убедиться, в каком запущенном состоянии находится здание. И вскоре в своем расписанном по часам рабочем графике он выкроил время и вместе с управляющими трестами Першининым и Коваленко ближе к вечеру приехал в старый цирк, где их с распростертыми объятиями встретил Панкратов.

Слушая его подробные объяснения, они неторопливо обошли арену, комнаты, подсобные и подвальные помещения, блоки водоэлектроснабжения, что позволило им своими глазами увидеть, в какое плачевное состояние пришел цирк за годы после его закрытия, и с ужасом представили, что с ним произойдет, если не взяться за дело в самое ближайшее время.

Завершив обход, продолжавшийся довольно-таки длительное время, собрались в кабинете директора, где вначале продолжили обсуждение увиденного, а затем познакомились с макетом нового здания цирка, проектно-сметной документацией, определились, с чего и как начинать реконструкцию.

— Скажите, Федор Александрович, сколько времени потребуется, чтобы полным ходом развернуть здесь работы? — обратился Максимов к Першинину, которого после долгой беседы с трудом уговорил стать генеральным подрядчиком.

Першинин, согласившийся взять на свои плечи такую обузу лишь потому, что увидел, как горячо был заинтересован в этом вопросе второй секретарь обкома партии, обещавший оказывать во всем активную поддержку, с ответом не торопился: после осмотра и ознакомления с проектно-сметной документацией он убедился в том, что предстоящий объем работ не идет ни в какое сравнение с тем, что пришлось выполнить при реконструкции обоих театров, вместе взятых, поэтому с запасом на раскачку назвал срок:

— Думаю, дней восемь — десять.