Коготок увяз...

Света застыла. Она смотрела на меня умоляющим взглядом. Я вздохнула.

– Пожалуйста, не надо… Не надо их открывать, – тихо попросила она. Ее глаза смотрели на конверт в моих руках, как на встреченного аспида или василиска. А на лице было такое выражение, будто перед ней раскрыли «Некромикон» или творения Аль-Джахеда.

И что мне было делать? Я задумчиво посмотрела на конверт со Светиным именем. У меня было еще два таких же. Возможно, их адресатам тоже не понравилось бы мое любопытство. Но ведь его не назовешь праздным!

– Должна же я узнать, какой деятельностью занимался близкий товарищ Володи Пономарева…

Они переглянулись. Кажется, им надо было решиться на откровенность. Все еще решаться… Нет, что это за люди – подростки! Способны хранить идиотские тайны, пока не упадет на голову кирпич!

– Можете продолжать в том же духе, – мрачно сказала я, – но я, с вашего позволения, поинтересуюсь все-таки содержимым одного из этих конвертов…

Я вскрыла конверт с мужским именем. Там лежали фотографии. Мерзкие фотографии, надо сказать. Раньше такие продавались в поездах дальнего следования глухонемыми дистрибьютерами. Сейчас вроде бы качество сей продукции улучшилось, и она толкается вполне официально. Правда, несколько еще непривычны для нашего обывателя картины суровых мужских сексуальных игрищ… Но это с виду мы такие нежные… А в душе-то, в скромном сортирном уединении такие картиночки посмотреть – одно удовольствие! То, что я увидела, относилось именно к подобным гастрономическим изыскам. Плохое качество фотографий полностью перекрывалось отличным качеством заснятого фотомастером акта сексуального извращения. Такого в «Плейбое» не увидишь. Разве что в Интернете или на порнодисках… Но ведь не каждый у нас сими благами располагает. А потешить звериные наклонности хочется…

Я засунула произведения фотографического искусства обратно в конверт. Поклонницей подобных творений не являюсь. Мне стало понятно многое. Но не все. Поэтому я, прикусив губу, серьезно посмотрела на мою троицу. Они сидели, опустив глаза в пол. Скромные и милые детишки. Просто ангелочки…

– Это не имеет отношения к Володиной смерти, – тихо сказала наконец Саша.

– А с чего это ты в этом так уверена? – поинтересовалась я.

– Мы проводили свое расследование, – призналась она.

Чудно-то как! Как замечательно! Новое поколение вырастает! Могу уходить на пенсионный отдых… Дело мое не зачахнет.

– Так, – изрекла я зловещим голосом, искренне надеясь, что их растленные души посетит хоть капелька просветленного раскаяния, – и что же вам удалось выяснить? Не могли бы вы, любезные коллеги, поделиться со мной вашими, так сказать, умозаключениями?

– Конечно, могли бы, – вздохнула Александра.

Однако дальше этой фразы дело как-то не пошло. Мои ребятишки замялись в очередной раз.

– Что-то у вас плохо с речью, – посетовала я, – и, как я могу предположить, мне вы не доверяете.

– Нет, – горячо запротестовали они, – просто…

– Что – просто?

– Просто мы не знаем, как рассказать вам все и не все, – честно призналась Саша. – Предположим, что у Светки есть противная, страшная тайна. И открывать ее она не хочет. Но, честное слово, Володю убили не поэтому! Мы сами удивились, но Борис тут ни при чем!

По горячности Саши можно было предположить, что она прекрасно знает, кто убил Володю. Но… Я знала – это обычный детский апломб. К сожалению.

– Для начала меня интересует назначение вот этих конвертов, – показала я на порнографические снимки, столь аккуратно упакованные, что на мои глаза была готова набежать слеза умиления пред Борисовой любовью к собственному бизнесу.

– Он заманивал людей, – тихо сказала Света, – понимаете, иногда очень нужны деньги. Вы не знаете, где вам их взять. В это время вам предлагают деньги… За определенную работу. Конечно, все будет сохранено в глубочайшей тайне, обещают вам. И вы верите. Потому что у вас нет другого выхода.

– Деньги можно заработать, и продавая газеты, – меланхолично заметила я.

– Я и зарабатывала! – выкрикнула Света, и ее губы задрожали. – Продавала косметику… А меня подставили. И стали угрожать. Поэтому мне и понадобились деньги. Когда Вовка предложил мне эту работу, я не хотела! Но что мне было делать?

Она закрыла лицо ладонями и разревелась. Леша обнял ее за плечи. Он поднял на меня глаза, и я прочла в них укоризну. Глупая Света! Хотела бы я, чтобы меня так любили…

Ситуация, слава богу, начала проясняться. Я облегченно вздохнула. Света начала говорить и говорила теперь, не останавливаясь. Словно кошмар, копившийся в ее душе, оставлял ее, вылетая вместе со словами. Ну и жизнь у наших деток, скажу я вам!

* * *