Коктейль «Боуи»

Прошло уже более года с тех пор, как размытое дождем шоссе поделило ее жизнь на «до» и «после». Нет, нельзя сказать, что ей хотелось страдать и впадать в депрессию, запивая ее виски и бесконечным нытьем . Все осталось как прежде: кофейня , пахнувшая горькой «Арабикой», не приносящая прибыли, по вечерам-одинокий поход в пристанище безвольных и пустых людей, играющих подобие музыки, серый и вечный ливень за окном и мир, как будто рухнувший и такой нечестный по отношению к людям, живущим в надежде. Да и Ия почти не изменилась, только не было уже лысой головы, а вместо нее-кудрявые и непослушные локоны, обрамляющие ее худое , светлое лицо.

Ничего не изменилось. Только разбилось что-то у нее внутри, сильное и нежное одновременно. Как- будто и не было ничего: солнца и птиц, музыки и света в голове. Не было человека, такого близкого и далекого , с острыми углами в душе и добрым сердцем. Нужно было переиграть пластинку и вернуться в прошлое. После их разлуки, она много читала архивных газет, спрятанных на мансарде старой почты. Именно там она нашла информацию о том, что некий мальчик действительно был найден в электричке на Броукен, без документов и передан в приютский дом в городе Астеле. После чего его следы терялись, но Ия была столь любопытна по природе, что съездив в Астель, узнала, что в 15 лет мальчика по имени Дэвид забрала некая правительственная федеральная служба и более его никто его не видел. Все совпадало по описанию-худой и светлый, с родинкой на левой щеке и глубоким , слишком взрослым взглядом. Далее не было смысла искать. Это был он. Что было в период последующих 20 лет неясно, да и неважно теперь. Понятно одно, что ему удалось вырваться из небытия и вернуться в эту жизнь уже иным.

Однажды , придя в « Дым», где играли очередные ценители искусства, ее остановил Боб, вечно пьяный и молчаливый завсегдатай этого заведения и отвел ее в сторонку, намекнув на некий секрет, который он хотел бы раскрыть. Но не бесплатно. Подойдя к выходу возле кухни, он передал ей скомканную бумажку, скорее напоминающую билет на концерт и промямлил из последних сил: « Ия, знаю , что тебе можно, не разболтаешь полиции. У меня всего 50 флаеров на концерт. Один твой… Я вижу тебя здесь постоянно… Кстати, а где этот чувачок, что был тогда с тобой? Но ему не дам.. У меня мало.. Только тридцатку дай , или одолжи… мне очень надо..»

« Какой концерт? Ты что, сдурел…. Иди проспись и выкинь эту бумажку вместе с мечтой о деньгах. Скоро пропьешь все мозги…» -ответила Ия и выкинула билет в урну. Было обидно тратить время на ненужные речи . Но обиженный Боб не сдавался « Ты что, я как своей тебе….а ты.. если б знал.. не подходил бы.. Верни билет. Это же концерт для своих, для тех, кто еще жив. Это взрыв, это бомба.. Будет играть некий Боуи, В Лондоне, на стадионе. Это революция- понимаешь? Думаешь, я душу продаю за тридцатку? Не…Я просто уже невозвращенец.. Я не могу. Скоро помру от этой воды.. Мне не доехать..» После этих слов он взял билет с урны и хотел было уйти, но Ия жадно выхватила его и стала читать « 20 сентября… 20.00 ..Лондон…Боуи… Приходи, если еще жив»

Не может быть. Что произошло за этот год и почему Лондон. Никто не позволит провести концерт, тем более в таком месте. Но что, если это шанс для нее увидеть Дэвида и наконец «never born»..Что если, ее отец , сам того не зная, явил миру человека, способного на революцию умов. Надо срочно лететь, бежать, ехать. Послезавтра она будет там и все равно, что будет после с этим миром, с ее котами, старым баром и серым, промозглым небом. Нужно лететь, пока есть время.

Следующим утром она уже сидела в самолете , уносившим ее далеко за пределы ее мечтаний. В руках у нее был старый журнал 1986 года.

«Вставай, встань на ноги.

Вставай, не возвращайся спать.

Вставай, жизнь горькая.

И все происходит без тебя»

Часть Найн , Белая, словно мел, « Procol Harum» , 1967

Музыка . В голове только музыка на запредельной скорости. Она, словно кровяные клетки, растекается по остаткам сознания. И когда в твоей жизни уже нечего терять , приходит осознание полной революции . Революция кипит в твоем мозгу, тебе хочется содрать с себя эту « шагреневую» кожу и начать дышать по-новому. Это чувство сильнее чем любовь и страх. И ,пожалуй, оно единственное, которое дается человеку при рождении. Ведь рождаясь на свет при муках, мы совершаем революцию…